Он шел тропою Остапа, но не дошел. Корреспондент агентства «Минск-Новости» выяснил, как минчанин Андрей Сериков стал участником интереснейшего исторического явления. Всё же есть что-то закономерное в том, что Андрей Сериков ходил по нашей белорусской земле. Ведь это у нас в Бобруйске стоит ныне памятник Шуре Балаганову. И это у нас в сотне километров от Минска в лесу под деревней Снуя была найдена приколоченная к березе странная, словно надмогильная табличка: «Остап Бендер. 1897–1931».
Так почему же забыт современник Шуры и Остапа — реально существовавший красный герой минчанин Сериков? Потому что был не совсем героем? Не совсем красным? Или просто потому, что не успел развернуться?
Купи орден!
Самое интересное, где Сериков в 1926 году раздобыл орден Красного Знамени? Ведь этот орден в 1920-е круче, чем потом «Золотая Звезда» Героя! В те времена главная и единственная награда страны! Вручали лишь самым успешным красным военачальникам, самым отважным бойцам Гражданской войны. Кавалеров на весь Союз — менее 20 тысяч человек. Ну ладно, приплюсуем еще несколько десятков награжденных существовавшим тогда орденом Трудового Красного Знамени БССР. Им отмечали также и за боевые заслуги, котировался наравне с общесоюзным. Но всё равно! Представить, что кто-то из краснознаменцев свой орден потерял? Что сперли, и это осталось незамеченным?
Увы, остается верить Серикову: дескать, шел он однажды по рынку, тут вынырнул невесть откуда непонятный прохиндей, показал орден (явно ворованный), предложил купить. И Сериков купил. После чего начал осмысливать событие. Деньги он вообще-то отдал последние — ну так ведь и покупка сулила решение всех проблем!
Шмидт их пойми
Главной проблемой у Серикова было отсутствие работы. В 1925-м его выперли со службы и из партии за пьяное хулиганство и мошенничество. И с той поры ничего особо перспективного в жизни не светило. Но к чему работать красному герою? Он же за советскую власть кровь проливал — пусть она его теперь кормит!
И начал Сериков ездить по градам и весям. В исполкомах, собесах и прочих учреждениях требовал матпомощи, устройства на хорошую должность, в крайнем случае — бесплатного литера на проезд к новому месту действий. Засветился в Минске, Витебске, Орше, в других городах.
С высоты же нашего современного знания можно заметить, что минчанин Андрей Сериков стал участником интереснейшего исторического явления — советского самозванчества 1920-х.
Про эти дела мы сегодня знаем более всего по «Золотому теленку» — Бендер, Балаганов и Паниковский выдают себя за детей лейтенанта Шмидта. Еще в романе есть строки о фальшивых внуках Карла Маркса, племянниках Энгельса, братьях Луначарского… Но Ильф и Петров, как правило, отталкивались от реальных сюжетов тогдашней уголовной хроники. Скажем, «брат Луначарского» существовал в действительности, он и у нас в Беларуси отметился — про это в «Гудке» был фельетон самого Михаила Булгакова. В Гомеле в 1925-м задержали афериста Хасанова, который ездил по стране, выдавая себя за обворованного в поезде главу СНК Узбекистана Ходжаева. А еще странствовали по стране лже-старые большевики, лже-герои Гражданской… Или не странствовали — а, наоборот, выбрав место поуютнее, оседали там всерьез и надолго.
Пощечина Молотову
Вот пара характерных примеров. Иван Третьяков, до 1937 года работавший инженером по технике безопасности на одном из пермских заводов (хотя имел образование церковно-приходской школы),выдавал себя за революционера с дореволюционным стажем, комиссара при Тухачевском и аж трижды краснознаменца. Был прикреплен к закрытым распределителям, ездил на курорты, в дополнение к хорошей зарплате получал солидную пенсию. На Урал Третьяков вообще-то перебрался с Украины — бывший мастер депо Славянск, он в 1927-м попался на хищениях и из-под суда бежал. Но что пермяки понимали в украинских делах? Вот Третьяков и втирал тамошнему люду байки о давней дружбе с «луганским слесарем» Климом Ворошиловым, о знакомстве с крупными партийцами, выходцами с Украины Чубарем, Межлауком. На детали не скупился: например, рассказывал, как, будучи у друга Клима в Москве, был зван на заседание Политбюро, там поругался с Молотовым, дал ему со зла пощечину, но потом помирился. Вся эта хлестаковщина, в конце концов, Третьякова и сгубила. В 1937-м его арестовали — просто потому, что шла общая чистка местных кадров. И хоть на допросах Иван плакал, объяснял, что всё про дружбу с Тухачевским и приятельство с прочими врагами народа придумал, — расстреляли.
Иван Амозов. Фото из следственного дела, 1944 г.
Еще более колоритный персонаж — Иван Амозов. Этот на своем веку обдурил всех — милицию, сталинский НКВД, гитлеровское гестапо, потом советский КГБ. Достоверных сведений о нем минимум. Вроде бы настоящая фамилия Ершов. Вроде бы до революции учился в духовной академии. Его приключения во время Гражданской войны мутны и документально не подтверждены, но, считается, что в 1922-м Иван подал заместителю Троцкого Склянскому папку из 504 (!) фальшивых справок, на основании которых получил орден Красного Знамени. Дальше начинается бурная карьера. Амозов побывал и парторгом театра Мейерхольдта, и замначальника политотдела ленинградской милиции, и кем угодно. В 1935-м его, наконец, уличили во вранье, самозванстве, а также во взяточничестве и двоеженстве. Но грехи были не политические, так что получил он лишь шесть лет. В 1941-м всплыл на оккупированной территории в составе поддерживаемой немцами знаменитой ныне «Псковской православной миссии» (помните фильм «Поп»?). Был там благочинным, то есть одним из руководителей. В 1944-м арестован СМЕРШем. Но, отбыв свои 10 лет, после освобождения сумел не только добиться полной реабилитации, но и стать персональным пенсионером. Где-то в 1980-х в немецких архивах нашлись его доносы гитлеровцам. Стало ясно: на Амозове реальная кровь расстрелянных (включая двух священников миссии). КГБ хотел привлечь к ответу, но выяснилось — поздно. Умер Иван в 1978-м в благополучии и почете.
Николай Павленко
На других витках советской истории появлялись новые жулики-самозванцы, о которых сегодня пишут статьи, снимают телепередачи и даже сериалы: лже-Герой Советского Союза Пургин, лже-дважды Герой Вайсман, создатель ложной воинской части лже-полковник Павленко… Так что нашему Андрею Серикову было бы на кого равняться, если бы не остановили вовремя.
Войдя в роль
Точнее, он сам себя остановил. Уже вошел в роль, из Беларуси решил перебраться в Ленинград. Но в пути спьяну устроил скандал, и в Орше был снят с поезда милицией. В отделении кричал, что со всеми разберется, что он не абы кто, а член Реввоенсовета Западного округа. Что ж, стали с ним сами разбираться…
Судили Серикова в Минске в феврале 1928-го. Дали два года за мошенничество, но ввиду очередной амнистии год скинули. Куда делся, отбыв срок, неизвестно.
Хотя, думается, вряд ли к станку пошел.
Источник: Минск-Новости.
Свежие комментарии