Вам никогда не приходилось блуждать по совершенно незнакомой местности без карты? Мне случалось. И могу сказать, что это «удовольствие» весьма ниже среднего. А представьте себе, каково без такой карты воевать! Да еще в те времена, когда никакой спутниковой навигации и в помине не было. Вы наверняка будете удивлены, когда узнаете, что немецкая армия, вторгшаяся на территорию СССР 22 июня 1941 года, оказалась именно в таком нелепом положении.
Да, да – у хваленого германского вермахта, этого якобы непревзойденного мастера ведения современной войны, у которого, как сейчас любят выражаться, «все было схвачено и за все заплачено», не оказалось топографических карт советской территории, достаточно надежных для того, чтобы немцы могли понимать, что у них впереди – безлюдная пустыня, или крупный населенный пункт.
А вы, возможно, думали, что германские люфтваффе так зачастили накануне 22 июня в советское воздушное пространство только лишь для того, чтобы попугать русских и предупредить о том, что немцы вот-вот нападут? На самом деле, это была просто отчаянная, из-за дикой нехватки времени, попытка немецкого командования картографировать с воздуха хотя бы приграничные районы СССР.
Но и это мало помогло. Немецкие полевые командиры уже в первые дни вторжения докладывали в вышестоящие штабы о крупных промышленных городах американского типа, на которые они натыкались там, где на их картах были отмечены только леса и болота.
Мало того, даже в ходе самой войны эта проблема не была решена. Как сообщает весьма осведомленный в вопросах военной картографии российский ресурс Risk.ru, немецкие горнострелковые части на Кавказе даже в 1943 году были вынуждены воевать по изданной в германском генштабе карте трехкилометровке этого региона (в одном сантиметре три километра), которая годится разве что для туристических нужд.
Но самое замечательное заключается в том, что даже эти, сугубо гражданские, карты СССР немцы перепечатывали из открытых советских источников, о чем честно и сообщали в выходных данных своих карт!
И это еще в лучшем случае! В своей же основе военная картография вермахта основывалась на российских картах периода царя-батюшки Николая Второго! На которых, естественно, не было никаких Днепрогэсов и прочих советских новостроек.
Слева немецкая топокарта участка кавказских гор, а справа советская. Они практически неотличимы, потому что сделаны на основе царских оригиналов 19 века!
Вы спросите, почему я об этом так подробно пишу? Отвечаю. Во-первых, потому, что, согласитесь, это довольно любопытно. А во-вторых и в главных, потому, что полная картографическая неготовность немецкой армии образца 1941 году к задуманному Гитлером походу на Восток не является для нее чем-то из ряда вон выходящим, а строго наоборот – вполне типична и характерна для общего уровня подготовки третьего рейха к войне с Советским Союзом!
Не претендуя ни на какое «открытие Америки», поскольку данная тема уже неоднократно поднималась в военно-исторических исследованиях, тем не менее, считаю необходимым еще раз подчеркнуть, что по совокупности всех военно-технических и политико-экономических обстоятельств гитлеровская Германия к победоносной войне с СССР была абсолютно не готова.
Прежде всего, потому, что такая огромная межконтинентальная держава, как Советский Союз, обладавшая колоссальным превосходством над нацистским рейхом по своему демографическому, экономическому, территориальному и ресурсному потенциалам, была просто физически «не по зубам» сравнительно небольшой европейской стране, даже с учетом ее кратного усиления за счет ресурсов оккупированных территорий (которые, кстати, тоже требовали немалых немецких «забот и хлопот»). То есть изначально, даже на уровне элементарной арифметики для начальной школы, нападение на СССР было стопроцентной авантюрой.
Но самое парадоксальное заключается в том, что немецкому руководству это стало понятно только после того, как гибельный для Германии Рубикон уже был перейден. Вот какая красноречивая констатация по этому поводу появилась в дневниках начальника главного штаба сухопутных войск вермахта, генерал-полковника Франца Гальдера уже 11 августа 1941 года:
«Общая обстановка все очевиднее и яснее показывает, что колосс-Россия, который сознательно готовился к войне, несмотря на все затруднения, свойственные странам с тоталитарным режимом, был нами недооценен. Это утверждение можно распространить на все хозяйственные и организационные стороны, на средства сообщения и, в особенности, на чисто военные возможности русских. К началу войны мы имели против себя около 200 дивизий противника. Теперь мы насчитываем уже 360 дивизий противника. Эти дивизии, конечно, не так вооружены и не так укомплектованы, как наши, а их командование в тактическом отношении значительно слабее нашего, но, как бы там ни было, эти дивизии есть. И даже если мы разобьем дюжину таких дивизий, русские сформируют новую дюжину. Русские еще и потому выигрывают во времени, что они сидят на своих базах, а мы от своих все более отдаляемся.» http://militera.lib.ru/db/halder/1941_08.html
Германия вступила в войну с советским колоссом, будучи полностью дезориентированной относительно его реальных военных и экономических возможностей. И приведенный выше пример их полного топографического невежества далеко не единственный.
Чего стоит один только факт, что немцы набрались наглости вторгнуться на советскую территорию, имея в боевых порядках своей армии от силы пять сотен относительно приличных средних танков. Притом, что у РККА таких танков, только в западных военных округах и только новейших типов, было в три раза больше. И это не считая многих тысяч БТ-7, куда более похожих на танки, чем немецкие гусеничные тачанки Т-1 и Т-2, составлявшие настолько позорный «бронекостяк» армии вторжения, что сами немцы уже в следующем году от них отказались.
Конечно наглость – второе счастье и гитлеровцы эту карту авантюрного первого удара разыграли не без успеха. Но разве не ясно, что на таких шулерских козырях войны подобного масштаба не выигрывают?
Гитлер, имевший военный опыт и специальное образование на уровне ефрейтора Первой мировой войны, оказался фатально не готов к реалистической оценке обстановки и к принятию по-настоящему взвешенных решений в отношении СССР. Особенно в условиях головокружения от успехов, достигнутых Германией в Европе.
Это оказалось для фюрера слишком большим искушением. И он не смог сделать правильных выводов. Фантастическим победам вермахта на этом этапе была дана совершенно неверная интерпретация. Все было списано на «германский военный гений», «непобедимую стратегию блицкрига» и, конечно же, на «уникальные таланты» самого фюрера. А те немецкие генералы, которые позволили себе не слишком обольщаться этим фейерверком легких побед, были вынуждены замолчать. Потому что спорить в такой угарной атмосфере с «покорителем всей Европы» было себе дороже.
Между тем, уже тогда любому грамотному и трезвомыслящему военному спецу было понятно, что феерические достижения третьего рейха в европейских кампаниях имеют не столько военно-стратегическое, сколько социально-политическое и даже психологическое объяснение. Та же Франция оказалась фатально неспособной противостоять нацистам вовсе не потому, что их танковый блицкриг был таким уж неотразимым, но, прежде всего, потому, что сама эта страна в тот момент исторического времени находилась в крайне плохой форме, а точнее, в состоянии морально-психологической нестабильности и тяжелого внутреннего социального кризиса, что никак не способствовало сплочению нации и упорному сопротивлению агрессору.
Французы, если говорить совсем просто, были элементарно не готовы воевать за свой антинародный режим, особенно против Германии, которая на тот момент была в их глазах образцом решения социальных проблем. А гитлеровская пропаганда очень постаралась, рекламируя «триумф воли» фатерлянда, где в то время уже не было голодных и безработных.
Французская олимпийская сборная, которая в 1936 году в Берлине салютовала Гитлеру нацистским приветствием, уже тогда показала, что никакого серьезного сопротивления Франция ему не окажет.
Политкорректный американский ГУГЛ стер из своих фотоподборок все документальные свидетельства этого французского «прогиба» перед немецким фюрером в 1936 году. И мне пришлось вырезать этот плохонький кадр прямо из кинокадров открытия Берлинской олимпиады
Но вот кстати, зато найден кадр где на той же Олимпиаде зигует футбольная сборная Англии
Гитлер, посвятивший всего себя отмщению Франции за позор Первой мировой, был обречен сойти с ума, когда гулял по побежденному Парижу и позировал у Эйфелевой башни. И это случилось. Фюрера, что называется, понесло. И ему уже не было никакого дела до того факта, что, когда вермахт, даже в той же Европе, натыкался на мало-мальски серьезное сопротивление, он бывал бит не хуже всех прочих. Как, например, в Норвегии, где местные военные практически моментально и без лишней суеты утопили германский тяжелый крейсер «Блюхер».
Фюреру после Франции море было по колено. Поэтому все факты, говорившие в пользу продолжения того же курса на Востоке, немедленно выпячивались им на передний план, а те, которые этому противоречили, практически полностью игнорировались.
В результате в кругах нацистского руководства сложилось совершенно превратное представление о Советском Союзе, которое не имело практически ничего общего с реальной действительностью. Например, Гитлер был убежден, что Сталин своими репрессиями кардинально ослабил Красную армию. Хотя, на самом деле, это было далеко не так. Избавление РККА от поколения конно-тачаночных полководцев времен Гражданской войны вряд ли сильно ей повредило, что, по иронии судьбы, сам Гитлер и был вынужден признать под конец войны. Немцы также считали, что война СССР с Финляндией, якобы, показала полную неэффективность Красной армии. И это притом, что даже антисоветски настроенные историки впоследствии признавали, что ни одна армия в мире, кроме РККА, не смогла бы вести наступательную операцию в сорокаградусный мороз.
Но мало того! Гитлеровцы реально практически ничего не знали об итогах колоссальных усилий СССР по военной индустриализации страны. В своем чудовищном самомнении, в рамках которого русским отводилась роль «второсортных недочеловеков», они даже к 1941 году ничего не смогли разглядеть, и видели в СССР только «колосс на глиняных ногах», который, стоит лишь ткнуть его пальцем, развалится. Особенно ярким проявлением этого пропагандистского самовнушения был весьма распространенный в третьем рейхе миф о якобы «стонущем под игом большевиков порабощенном русском народе», который, дескать, только и ждет того момента, когда его освободят доблестные тевтонские рыцари.
Когда началась война, немецкая пропаганда еще несколько месяцев (благо, внезапность нападения тому способствовала) усиленно крутила это пластинку, подкрепляя ее кинокадрами с Восточного фронта о якобы поголовном бегстве Красной армии и массовой сдаче в плен ее бойцов. Но уже в те дни того же Гальдера стали «терзать смутные сомнения». И он стал писать в своих дневниках нечто прямо противоположное официальному нацистскому мифу:
23 июня 1941 года
Следует отметить упорство отдельных русских соединений в бою. Имели место случаи, когда гарнизоны дотов взрывали себя вместе с дотами, не желая сдаваться в плен.
26 июня 1941 года
Группа армий «Юг» медленно продвигается вперед, к сожалению, неся значительные потери. У противника, действующего против группы армий «Юг», отмечается твердое и энергичное руководство. На всех участках фронта характерно небольшое число пленных.
28 июня 1941 года
Генерал Бранд: Отчет о боях за Брест-Литовск (31-я пехотная дивизия). …сопротивление превосходящих по численности и фанатически сражающихся войск противника было очень сильным, что вызвало большие потери в составе 31-й пехотной дивизии.
…Сведения с фронта подтверждают, что русские всюду сражаются до последнего человека. Лишь местами сдаются в плен… Бросается в глаза, что при захвате артиллерийских батарей и т. п. в плен сдаются лишь немногие. Часть русских сражается, пока их не убьют, другие бегут, сбрасывают с себя форменное обмундирование и пытаются выйти из окружения под видом крестьян.
…Упорное сопротивление русских заставляет нас вести бой по всем правилам наших боевых уставов. В Польше и на Западе мы могли позволить себе известные вольности и отступления от уставных принципов; теперь это уже недопустимо.
Именно в эти июньские дни сорок первого стала совершенно очевидной главная и самая непоправимая ошибка нацистов. То, что они принимали за фатальную слабость советского строя, оказалось не более чем поверхностной окалиной, под которой скрывалась алмазной твердости несокрушимая скала советского духа. И это не просто высокопарные слова, но исторический факт. Воспитанное на энтузиазме революционных преобразований и первых пятилеток первое поколение советских людей оказалось полной противоположностью типовой европейской мягкотелости. Деморализованной и заранее капитулировавшей Францией здесь даже не пахло. А нацистский миф о «неполноценных русских рабах», якобы жаждавших германского «нового порядка», оказался полнейшей туфтой.
Но даже это не исчерпывает список последствий немецкой неадекватности. Пребывая в исторически типичном для всего западного менталитета состоянии крайнего пренебрежения к умственным и созидательным способностям других народов, переходящего в их абсолютное незнание, гитлеровцы просто не могли поверить, что руководство СССР способно эффективно подготовить страну к войне.
А ведь это было именно так! И в Кремле свой хлеб с маслом ели не зря. Сегодня многие еще не забыли о «сталинском чуде» массовой эвакуации промышленности на восток в 1941 году. Но мало кто знает, что это чудо было заранее и очень основательно подготовлено еще в мирное время. Что еще до войны на Урале и в Сибири были расчищены площадки для назначенных к эвакуации с запада страны предприятий, подведены все необходимые коммуникации, построена минимальная социальная инфраструктура. Поэтому экономическое чудо 1941 года, когда только что эвакуированные заводы практически мгновенно начинали давать фронту готовую продукцию, было на самом деле чудом советской организации и образцом планового ведения хозяйства.
А немцы в это время почивали на лаврах от своих полумифических, в военном отношении, европейских побед. Дошло даже до того, что Гитлер, перед нападением на СССР, приказал ограничить производство новых танков, а уже изготовленные машины запретил отправлять на Восточный фронт! Дескать, для штурма Индии пригодятся.
Да что там перестройка всей экономики СССР, которую немцы фактически проспали! Они полностью проморгали даже перевооружение Красной армии новейшими танками КВ и Т-34! Тот же Гальдер, явно пребывая в полном ступоре от нахлынувших на него мрачных «сенсаций» Восточного фронта, через неделю боев записал, что изучить новый русский танк не представляется возможным, поскольку не удалось захватить ни одного целого экземпляра. Это, опять же, к вопросу не только о фантастической неосведомленности немцев, вытекающей из их полного пренебрежения к противнику, но и том, как «русские плохо воевали и позорно бежали».
А теперь про то, зачем я обо всем этом сейчас пишу. Разумеется, вовсе не для того, чтобы «доказать» что-нибудь совсем глупое, вроде того, что немцы были полные дураки и какие мы оказались, в конечном счете, умные. Хотя, откровенно говоря, и в этом есть довольно много исторической правды.
Основной смысловой посыл этого текста в его прямой корреляции с днем сегодняшним. Потому что Запад, по большому счету, каким был во времена Гитлера, таким и остался. Поменялись разве что некоторые частности, вроде географического положения новой «империи добра» и ее мифологического обоснования. Сейчас, например, «новый порядок» называется «свободой и демократией», а военная агрессия – борьбой с «тоталитарными режимами». Впрочем, даже в этом нет особой разницы. Ведь Гитлер, как мы помним, тоже «освобождал порабощенную Россию».
Но главное и фундаментальное осталось абсолютно неизменным. Это все то же совершенно патологическое западное высокомерие и презрение ко всем остальным цивилизациям и народам. И вытекающая из этого патологически скособоченного «мировоззрения» полнейшая уверенность в собственном «непревзойденном величии» и в абсолютной неспособности разного рода незападных «унтерменшей» этому «величию» противостоять.
Именно на этой вполне гитлеровской точке зрения зиждется сегодня вся система западного восприятия России и строятся очередные «гениальные» планы борьбы с Русской цивилизацией. И в этом, в конечном счете, заключается неизбежность конечного краха всех западных антироссийских усилий. Но самое опасное состоит в том, что такой сугубо авантюрный западный менталитет уже сегодня провоцирует его носителей на такие действия, которые, по ходу, могут стать фатальными не только для них самих, но и для всего человечества. Нынешние гитлеры своим неискоренимым чванством и недалеким высокомерием, в сочетании с убийственными возможностями современных технологий – от вирусных до ядерных, могут загнать всех нас в гроб еще вернее, чем это пытался сделать их предшественник.
Юрий Селиванов.
Свежие комментарии