Пожалуй, одним из самых известных русских военачальников начала двадцатого века является Алексей Алексеевич Брусилов. В дальнейшем его «Брусиловский прорыв» советская власть вспоминала в период Великой Отечественной войны, как образец русского воинского искусства.
Любопытна судьба этого военачальника. Он изначально не испытывал каких-то симпатий к царской власти. По крайней мере, в революционный период генерал А. А. Брусилов стал одним из «ударников реформирования армии», против Февраля не выступил. Считается, что таким образом он пытался эту армию сохранить от окончательного развала. Хотя в итоге «ударные части» и «национальные формирования» особо не помогли, в чем-то даже усугубили ситуацию на фронте.
А дальше все было интересно. Брусилова ведь сложно упрекнуть в том, что он активно воевал против белых. Потому что Алексей Алексеевич Брусилов, вообще-то, в кадрах РККА появился... только в 1920 году! И, опять же, строевых должностей не занимал, был членом Военно-исторической комиссии, затем — в составе Особого совещания при Главкоме РККА.
В период «московских боев» между красногвардейцами и «прото-белыми», А. А. Брусилов был ранен. Нет, он не поддерживал тогда ни одну из сторон, случайно зацепило. Долго выздоравливал, арестовывался чекистами (из-за информации, согласно которой Брусилова хотели сделать лидером белого движения). А вот сын Брусилова служил в РККА с 1919 года (хотя ранее тоже арестовывался). Считается, что гибель Алексея Алексеевича Брусилова-младшего повлияла на решение отца вступить в Красную Армию.
Так вот, деятельность А. А. Брусилова в годы Гражданской войны заключается, прежде всего, в двух документах, которые он подписал, как председатель Особого совещания при Главкоме РККА.
Первый — «Воззвание ко всем бывшим офицерам, где бы они не находились». Там речь шла о Советско-польской войне, которая, кстати говоря, толкнула на сторону красных даже многих бывших белых. А само воззвание подписали еще некоторые бывшие военачальники старой армии — Андрей Медардович Зайончковский, Дмитрий Павлович Парский, Алексей Евгеньевич Гутор, Алексей Андреевич Поливанов и т.д. Надо сказать, что большая часть этих военных тоже не являлась «активистами Гражданской войны» (в основном занимались преподавательской и исследовательской деятельностью).
«В этот критический исторический момент нашей народной жизни мы, ваши старшие боевые товарищи, обращаемся к вашим чувствам любви и преданности к родине и взываем к вам с настоятельной просьбой забыть все обиды, кто бы и где бы их вам ни нанес, и добровольно идти с полным самоутверждением и охотой в Красную Армию...» (с) из воззвания Брусилова и прочих военачальников от 30 мая 1920 года.
Да, кстати, в том воззвании упоминались словосочетания «родной русский народ» и «матушка Россия». Обращение имело заметный патриотический оттенок, Брусилов же считал, что национальные интересы — прежде всего. Гражданская война подходила к концу, а впереди — уже внешний враг (которым на тот момент и были поляки).
Второй интересный документ А. А. Брусилов подписал в сентябре 1920 года. Причем на этот раз его «коллегами» по обращению были Сергей Сергеевич Каменев (тогда — Главком РККА), Владимир Ильич Ленин, Лев Давидович Троцкий и Михаил Иванович Калинин.
Это воззвание «К офицерам армии барона Врангеля» призывало «последних белогвардейцев» переходить на сторону РККА. Ну или сложить оружие. Опять же, аргументация там была «на уровне», отличный пример того, как «надо выигрывать Гражданскую войну» (влияя на противника агитацией).
В обращении указывали на связь П. Н. Врангеля с поляками, на зависимость белых от иностранного капитала. А кому приятно быть «марионеткой французов» и воевать за польское национальное государство?
«Каковы бы ни были ваши первоначальные намерения, вы являетесь сейчас не чем иным, как наемным войском на службе биржевого капитала и вспомогательным отрядом... польской шляхты...» (с) из упомянутого воззвания.
Хотя, справедливости ради, надо отметить, что информация британской газеты «Daily Herald» о кабальном договоре Врангеля с французами могла быть «дезой» (так как к тому моменту англичане белым уже не помогали, а та газета «Daily Herald» была весьма левой и, по английским же данным, получала деньги от большевиков). А обвинение Врангеля в германофильстве вообще не соответствовало реальности. Но на войне все средства хороши...
В обоих случаях А. А. Брусилова привлекали именно «в формате агитации», как популярного военачальника «с именем», который ранее вроде как не числился у красных. Появление Брусилова в «стане красных» должно было оказать влияние на колеблющихся офицеров.
Сам же Алексей Алексеевич Брусилов, полагаю, не испытывал каких-то особых моральных терзаний: Гражданская война все равно подходила к концу, тогда как война с поляками, вообще, вопрос «государственный», а не идеологический.
В дальнейшем Брусилов был инспектором кавалерии РККА (неудивительно, ведь при царе Алексей Алексеевич являлся генералом от кавалерии).
Нельзя назвать его активным сторонником коммунистической идеологии (недаром его мемуары цензурировались), скорее всего, большевикам он помогал в интересах «государственно-национальных», как он их понимал. Как той силе, которая в данный момент победила. Себя же А. А. Брусилов называл «беспартийным».
Ах да, была еще долгая история со второй частью мемуаров Брусилова (которые оказались за границей, как и вдова Алексея Алексеевича). То его «задним числом» обвиняли в двуличности, то провозглашали эти мемуары выдумкой и фальшивкой. На самом деле это не так важно. Важно то, что Брусилов (который, в силу происхождения и профессии, реально мог скептически-негативно относится к большевикам) на деле пошел служить в РККА, руководствуясь своими представлениями о жизни и выборе. Он сделал свой выбор, объяснив его и в мемуарах не партийными догмами, а мыслями о будущем страны...
Тёмный историк. ЯндексДзен.
Свежие комментарии