Забайкальский атаман Григорий Михайлович Семёнов многими исследователями и современниками считается одним из наиболее одиозных лидеров белого движения. Барон А. П. Будберг называл таких, как Г. М. Семенов «правыми большевиками», имея в виду их радикализм и стремление добиваться собственных целей любыми путями. Можно сказать, что для атамана Семенова Гражданская война стала «резким карьерным ростом»: до революций Григорий Михайлович был всего лишь есаулом. Тогда как Гражданская война сделала Семенова атаманом и фактически правителем Забайкалья.
П. Н. Врангель, рассказывая о Семенове в своих мемуарах, называл его храбрым и ловким, но склонным к интригам и к самым сомнительным методам в достижении целей. Стоит еще отметить, что Г. М. Семенову к 1918 году не было и тридцати лет, но он стал одной из самых заметных «контрреволюционных» фигур на Дальнем Востоке.
Отчасти это произошло из-за энергичности и авантюризма Семенова, который в условиях начала Гражданской войны не растерялся, сразу начал формировать лояльный себе отряд. Но огромную роль в становлении атамана Г. М. Семенова сыграли японские интервенты, которые оказывали ему всемерную поддержку, в том числе — вооруженную.
Тогда как прочие белые и даже американские интервенты обвиняли атамана Семенова в масштабном белом терроре, Григорий Михайлович считал, что «всякая мягкотелость и гуманность должны быть отброшены...».
Надо сказать, что забайкальский атаман был довольно гибким деятелем, хоть П. Н. Врангель и называл его человеком без образования и широкого кругозора. На мой взгляд, Семенов был не так прост.
Некоторые мои читатели удивятся, когда узнают, что атаман Семенов, личность для красных вроде как одиозная, вел... переписку с советским дипломатом, послом в Китае Львом Михайловичем Караханом.
В этой переписке Г. М. Семенов выражал желание «работать на благо России», рассказывал о смене своих взглядов (интервенты обманули и все такое), информировал советского деятеля о событиях в Китае, Монголии, Японии (будучи в своем роде «специалистом по востоку») и т.д.
Исследователь Василий Петрович Пашин считает, что «ярый контрреволюционер» атаман Григорий Михайлович Семёнов вполне мог вернуться в СССР в середине двадцатых годов, как это сделали многие бывшие белые (включая того же генерала Я. А. Слащева). Любопытно, что еще один восточный белый атаман, Иван Михайлович Гамов, атаман амурских казаков, в 1946 году получил... советское гражданство. Хотя в СССР не вернулся, остался жить в Швейцарии)
«Путем своих наблюдений и данных я ясно мог определить, что так называемые лидеры белого движения введены в глубокое заблуждение правительствами иностранных держав в смысле искренней помощи последних...» (с) Атаман Г. М. Семенов — советскому дипломату Л. М. Карахану, 1925 год. ЦА СВР РФ. Арх. № 352. Т 1. Л. 108 — 109 / В. П. Пашин. Новые документы о деятельности атамана Г. М. Семенова.
Однако, в начале тридцатых Семенов вновь активно начал сотрудничать с японцами, вернувшись в «эмигрантскую политику». Судя по всему, вернуться в СССР ему не позволили. Впрочем, возвращаться в СССР двадцатых и в СССР тридцатых — это две большие разницы. Так, в 1937 году был расстрелян тот самый Лев Михайлович Карахан, по обвинению в «профашистском заговоре». Возможно, именно из-за контактов с такими, как Семенов.
В общем, бывший атаман явно стал симпатизировать нацистам и фашистам, что мы видим в его мемуарах:
«Надо надеяться, что судьбе будет угодно выдвинуть хотя бы еще в двух-трех странах своих Муссолини, Гитлеров и Франко. Тогда можно будет надеяться на укрепление единого фронта против растлителей морали и религии, за спасение ценностей культуры от коммунистического вандализма...» (с) Г. М. Семенов. О себе: воспоминания, мысли и выводы.
Считая нацизм и фашизм адекватной альтернативой коммунизму, атаман Семенов все же считал, что для России это не подходит (ввиду особых социально-экономических условий). Вновь став ярым антикоммунистом, Семенов противопоставил большевизму «россизм».
«Россизм» атамана Семенова признавал частную собственность, но с прогрессивной шкалой налогообложения. В «прекрасной России будущего» атамана Семенова провозглашалось право регионов на автономию (национально-культурную, причем Григорий Михайлович указывал на казачье самоуправление как на образец).
Говоря о свободе совести, Семенов, тем не менее, считал авторитет церкви выше любого «земного» авторитета. Бывший атаман призывал к единой борьбе всех религий против коммунистического атеизма. Семенов допускал многопартийность (чего, опять же, не было в нацистской Германии или фашистской Италии), но «в рамках законности» и без коммунистов.
«Россизм» в планах эмигранта Семенова должен был стать некой «общей психологически-культурной базой» для всех россиян, при сохранении различий религиозных, национальных, региональных и так далее.
«Россизм как государственная доктрина спаивает и объединяет в себе все автономные части населения России в единое государственное целое под единой верховной российской властью...» (с) Г. М. Семенов. О себе: воспоминания, мысли и выводы.
В общем, Г. М. Семенов мечтал о некой «патриархальной автократии», где на первом месте стояли бы интересы государства. Любопытно, что Семенов, зная о сталинской индустриализации, считал, что в конечном счете промышленное развитие в России «пойдет на спад», ведь русский человек якобы больше любит работать на земле (и в душе всегда будет мелким собственником).
Биография Г. М. Семенова закончилась в 1946 году, когда советский суд приговорил бывшего белого атамана к «высшей мере» (среди обвинений — шпионаж, диверсии, работа на японцев, антисоветская агитация и т.д.). Но вот некоторые из его «пророчеств», как это ни парадоксально, сейчас вполне актуальны...
Тёмный историк.
Свежие комментарии