Давно замечено, что любой мало-мальски серьезный разговор о немецких концлагерях (далее KZ) обязательно заканчивается их фривольными сравнениями с пресловутым советским "архипелагом Гулаг". Некоторые индивидиумы (почему-то частенько, сплошь из сопредельных стран), козыряя глубокими познаниями в Истории и вовсе не стесняются в открытую заявлять в прямом эфире: "Тю, да немецкие концлагеря по сравнению с гулагом — детский сад" . ..
Естественно, возникает закономерный вопрос: "А так ли это на самом деле? Действительно ли немецкие лагеря "детский сад", ну или, на самый крайний случай, аналог Гулага? Ведь "уважаемые" люди об этом с экрана говорят! Может мы чего-то пропустили? Или забыли?
Чтобы не ходить вокруг да около, давайте просто тупо сравним эти явления, тем более у нас сегодня есть такая роскошь, как открытые архивы по Гулагу, а это дорогого стоит. Начнем?
И сразу же банальность: чтобы попасть в Гулаг, человек должен был пройти через арест, санкционированный прокурором, следствие и конечно же, суд. Даже в короткое время сверхбеззаконий Большого террора человек должен был проходить через множество юридических процедур.
Ничего подобного не было в ситуации с немецкими KZ (концлагерями). Попадали туда без санкции прокурора и прочей юридической чепухи, а сидели бессрочно. Да, иногда по решению гестапо или СД человека могли отпустить из концлагеря, но исключительно, если это нужно было нацистам, да и то, только в самые первые, мирные годы Третьего рейха (1933-39). В те времена основным контингентом KZ были еще сами германские подданные.
Вновь прибывшие в Маутхаузен ожидают дезинфекции. И все даже без элементарной санкции на арест...
Несмотря на то, что на первый взгляд общее количество прошедших через Гулаг намного превышало прошедших через KZ (Гулаг -18 млн., KZ - 4-5 млн.) нужно четко понимать две вещи: сроки существования Гулага и KZ, а самое главное, "качество" их сидельцев.
Нужно особо подчеркнуть, что по данным западных историков, скрупулезно каталогизировавших все нацистские места лишения свободы в Европе (от Франции до России и от Норвегии до Африки), всего насчитывалось около 42500 концлагерей, гетто, тюрем гестапо, СД и ГФП (тайной полевой полиции), через которые с 1939 по 1945 гг. прошли около 20 млн. противников нацистского режима, и из которых от 7 до 11 млн. погибли. На долю KZ из этого числа, повторимся, приходится от 4 до 5 млн.
В немецких концлагерях никогда не содержались уголовные преступники, которые и были основным контингентом Гулага (доля политических редко когда превышала в Гулаге 20-25%). Вообще, уголовники в Германии содержались отдельно в тюремной системе и с концлагерями никак не пересекались. В единичных случаях эсэсовцы переводили в концлагеря немецких преступников, согласившихся отбывать срок в качестве капо-надсмотрщиков, но это, повторимся, было редкостью.
На самом пике существования Гулага в 1952 году там единовременно содержалось около 2,4 млн. человек, из них политических 450 тысяч. В то же время, на самом пике существования KZ в них содержалось около 800 тысяч человек, и все они были политическими. Вернее, даже не политическими (ибо их никто не судил), а абсолютно НЕВИНОВНЫМИ людьми.
Знаменитая лестница Маутхаузена, по которой эсэсовцы в наказание заставляли узников таскать тяжелые камни. Это продолжалось до полного изнеможения, а часто заканчивалось летальным исходом (слева: заключенные "с грузом"). Также в Маутхаузене была виселица, газовая камера, полигон для расстрелов и лазарет, где делали cмepтeльные инъекции. Нужно ли говорить, что все эти прелести являлись ни чем иным, как откровенным, поставленным на поток, конвейерным убийством людей. Ничего подобного не было в Гулаге.
При этом Гулаг просуществовал 30 лет, а KZ умудрились пройти такой кровавый путь за каких-то 3-4 года, ведь еще в 1941 году численность узников в них не превышала 100 тысяч человек.
Еще одно яркое отличие Гулага от KZ проявлялось в отношении к своим "отходам жизнедеятельности" — то есть к "доходягам". В немецких KZ в 1941 году началась программа, получившая в СС кодовое название "акция 14 f 13". Каждые три месяца специальная комиссия посещала концлагеря, где ее члены "на глазок" отбирали ослабевших заключенных, которых затем отправляли в газовые камеры. Пресловутая "селекция". А некоторые лагеря (тот же Освенцим) практиковали отправку таких заключенных "в лазарет", где им делали cмepтeльнyю инъекцию, а после сжигали в крематории.
Нужно ли говорить, что в Гулаге ничего похожего не было и в помине. Наоборот, существовала такая практика, как "актировка", когда доходивших заключенных тупо освобождали. Так был активирован знаменитый писатель Юрий Домбровский ("Факультет ненужных вещей"), получивший в 1939 году по 58-й статье 10-летний срок. Отбывать срок его отправили на зловещую Колыму, а в 1943 году освободили "по активации" как доходившего.
Приятного мало, но в KZ он бы освободился через трубу крематория...
В общем, как ни крути, а главное отличие немецких KZ от всего, что только видел мир, в том числе и ГУЛАГа — это степень беззакония, творившегося за их стенами.
Маленький пример
Польский политзаключенный Казимеж Пеховский убежал из Освенцима в 1942 году. Вместе с ним в бега подались еще несколько заключенных. Гестаповцы не мудрствуя лукаво выехали по адресам прописки польских беглецов и доставили в Освенцим их матерей, отцов и сестер. Через несколько дней их повесили на глазах у всего лагеря, прямо на главном плацу, в назидание другим. Так Пеховский потерял маму и сестру, и до конца жизни казнил себя за это в душе. А прожил этот человек 98 лет!
Но главное, можно ли такой абсолютный беспредел представить в Гулаге?
Казимеж Пеховский (1919-2017)
Конечно же и Гулаг знал период лютых беззаконий. Это 1937-38 гг., когда сверху на лагеря, как, впрочем и на всю страну, спустили разнарядки на расстрелы. Тогда в Гулаге намечалось приговорить к расстрелу 10 тысяч, но как и полагалось во времена "ежовщины", план немножко "перевыполнили" — расстреляли 30 тысяч.
Именно об этом коротком периоде написаны практически все "Колымские рассказы" (как пример, рассказ "Одиночный замер"), и вообще, по словам самого Шаламова, кто не был в 1938 на Колыме, тот до конца ее так и на узнал. Сам писатель считал 1938 год гораздо более тяжелым, чем все последующие военные годы вместе взятые.
И действительно, именно в этот короткий период времени начальники лагерей получили право на внутрилагерной комиссии приговаривать зеков к расстрелу, например, за отказ от работы. Но даже в этом случае на каждого такого осужденного нужно было исписать кучу бумаг. А в ноябре 1938 эту практику остановили.
В KZ же ситуация развивалась с точностью до наоборот — если в первые, мирные годы Третьего рейха там еще пытались создать какую-то видимость законности, после начала войны система концлагерей стала откровенно yбийствeнным местом.
И если в Гулаге за все годы расстреляли около 30 тысяч человек, то подсчитать количество таковых в KZ практически невозможно. В одном лишь Заксенхаузене —среднем по размеру лагере — расстреляли около 20 тысяч человек, в соседнем Бухенвальде около 9 тысяч, в Освенциме около 20 тысяч, 18 тысяч в Майданеке, как минимум 12 тысяч в Маутхаузене, около 5 тысяч в Дахау, примерно 3 тысячи в Гросс-Розене, около 1,5 тысяч в Флоссенбурге и бессчисленные тысячи в Нойенгамме, Штутгофе, Нацвейлере, Берген-Бельзене, Нидерхагене, Равенсбрюке, Дуйсбурге, Нордхаузене, Клооге, Плашове и мн. других.
"Черная стена" в Освенциме, где приводились в исполнение внутрилагерные приговоры. Всего около этой стены расстреляли около 20 тысяч заключенных Аушвица. По сравнению с 1 млн. всех узников, уничтоженных в Аушвице — капля в море. С другой стороны, например, СССР за 10 лет войны в Афганистане потерял около 15 тысяч человек...
В KZ надзиратели были абсолютными богами, неподотчетными никому. Заключенные при этом менялись со скоростью света: их постоянно морили голодом, травили собаками, расстреливали, отправляли в газкамеры, на них проводили опыты, у них отбирали кровь. При этом исключение не делалось и для детей. Они также как и все ходили в полосатой робе, им делали татуировку номера на руке, на них проводились опыты. В одном Освенциме их уничтожили от 190 до 230 тысяч! По сохранившимся немецким накладным из Аушвица в рейх было отправлено больше 20 вагонов, набитых детскими принадлежностями, в том числе калясками, горшками и игрушками. То есть людей не просто уничтожали, их еще и грабили. Система была поставлена на поток. Специально отобранные заключенные сортировали вещи прибывающих и отправляли их в Германию. Гоп-стоп в масштабах государства.
Это просто за гранью...
Конечно, в данном случае (особенно с детьми) разница с Гулагом абсолютно очевидна — ничего подобного там не было и быть не могло.
Клеймение детей — случай, невиданный ранее в Истории. Абсолютное моральное падение и разложение. Итог двухтысячелетнего пути Германии — страны, рожденной в кpoвавoм Тевтобургском лесу.
Чеслава Квока (1928-1943) — в декабре 1942 года была доставлена с мамой в Освенцим. В феврале 1943 года скончалась ее мать, а в марте 1943 Чеслава не прошла "селекцию" — ее тут же отправили в "лазарет", где и уничтожили уколом фенола.
И вот, наконец, мы подошли к самому главному — окончательному балансу.
После "архивной революции" в 90-х документация Гулага изучена вдоль и поперек, поэтому здесь мы можем сказать точно: с 1930 по 1957 гг. в тюремно-лагерной системе СССР погибли 1,7 млн. человек. Опять же, это всех: и уголовных, и политических. Причем около 1 млн. из них пришлось на 1941-44 гг., естественно, из-за тяжелых условий, спровоцированных войной. При этом специалисты подсчитали, что из 1,7 млн. общего числа погибших в Гулаге на долю политических приходится около 600 тысяч.
С KZ ситуация гораздо сложнее — по приказу из РСХА нацисты в конце войны подчистую уничтожали всю документацию концлагерей.
С учетом того, что во многих KZ cмepтнocть достигала 70% от наличного состава лагеря специалисты подсчитали, что с 1938 по 1945 гг. погибло как минимум около 2 млн. человек.
При этом еще раз подчеркнем, что по сравнению с Гулагом, огромное количество узников были именно убиты. С учетом того, что в KZ они попадали не то что без приговора суда, а даже без какой-либо элементарной санкции на арест — это, как справедливо постановил международный трибунал в Нюрнберге, абсолютное преступление против человечества. И самое главное, обязательно нужно понимать, что речь идет исключительно о концлагерях (KZ), за бортом этой статьи остались тюрьмы гестапо, СД и ГФП (тайной полевой полиции) на всей территории оккупированной Европы (число жертв неизвестно, но это, как минимум, сотни тысяч), лагеря уничтожения (около 3 млн. убитых евреев), лагеря для советских военнопленных (около 3,3 млн. погибших, из них около 500 тысяч расстреляно) и лагеря для остарбайтеров (около 150-200 тысяч погибших).
Немецкий мальчик идет по дороге через рощу, заваленную телами узников Берген-Бельзена
Таким образом, несмотря на все чудовищные перегибы советской пенитенциарной системы говорить о том, что она страшнее системы немецких KZ — это, как минимум, передергивать и откровенно обманывать. По хорошему, за это нужно привлекать к уголовной ответственности.
Конечно, жертвам Гулага от этого ничуть не легче, но ведь не легче и жертвам Чикатило, или "банды Толстопятовых", ну или Садама Хусейна, на самый крайний случай. Разве нет?
Читатель.ру.
Свежие комментарии