Люди - единственное преимущество "постнефтяной" России

Таблица 2. Структура численности населения и численности занятых 

_{* На начало следующего года.
Источник: прогноз Института демографии НИУ ВШЭ, средний сценарий с учетом повышения пенсионного возраста}.

Рис. 1. Распределение численности занятых по возрастным группам, % от общей численности

_{Источник: Росстат; расчеты Института "Центр развития" НИУ ВШЭ.}

При распределении уровня зарплат по возрастным группам, сложившемся в прошлые годы, когорта от 25 до 44 лет получает заработную плату выше среднего уровня (при этом пик доходов приходится на возраст от 30 до 34 лет), а когорты более старших возрастов - соответственно, ниже этого уровня (рис. 2). Если экстраполировать эти соотношения на прогнозный период, наложив на ожидаемые изменения в возрастной структуре занятых, то под влиянием демографического фактора при прочих равных средняя заработная плата снизится на 0,8% (2024 г. к 2018 г., эта оценка базируется на предположении, что различия в уровне зарплат по возрастным группам объективно отражают различия в их производительности, поэтому имеют устойчивый характер; весте с тем действие рыночных механизмов может приводить к изменению относительных уровней зарплат в разных возрастных группах по мере изменения предложения рабочей силы разных возрастов, а различия в индивидуальной производительности могут быть компенсированы изменением капиталовооруженности и используемых технологий), что является риском для всех сценариев.

Рис. 2. Распределение уровня заработной платы по возрастным группам, % от среднего уровня заработной платы, 2017 г.

_{Источник: Росстат; расчеты Института "Центр развития".}

В целом среднегодовой отрицательный вклад количества труда в динамику ВВП составит 0,23 п.п. в 2019–2025 гг. и 0,08 п.п. в 2026–2035 гг. Следует отметить, что проведение пенсионной реформы обеспечит не более 0,22 п.п. дополнительного прироста ВВП в 2019–2025 гг. и 0,15 п.п. в 2026–2035 гг. (табл. 3).

Инерционный прогноз динамики человеческого капитала основывался на подходе Всемирного банка с использованием предпосылок о динамике детской смертности, показателей школьного образования и здоровья взрослых. В инерционном сценарии прогноз по выживаемости детей с момента рождения до 5 лет рассчитывался на основе исторических данных, опубликованных Всемирным банком (в соответствии с данными UN), а также на основе среднего варианта демографического прогноза Института демографии НИУ ВШЭ. При этом показатели детской выживаемости включались в индекс с лагом 15 лет.

Таблица 3. Основные параметры инерционного сценария, п.п.

_{Источник: расчеты Института "Центр развития" НИУ ВШЭ.}

Инерционный сценарий предполагает сохранение продолжительности образования и результатов тестов на текущем уровне: 13,8 года обучения из 14 по данным за 2016 г. (оценки Всемирного банка), 538 баллов из 625 по данным за 2015 г. (расчеты Patrinos and Angrist, 2018, оценки опубликованы Всемирным банком). 

Показатель здоровья взрослых рассчитывается на основе среднего варианта демографического прогноза Института демографии НИУ ВШЭ, в соответствии с которым коэффициент выживаемости детей до 5 лет к 2035 г. повысится до 0,995, а взрослых в трудоспособном возрасте - до 0,87.

Оценки индекса человеческого капитала (HCI), а также динамики его компонент в рамках инерционного сценария представлены на рис. 3. Поскольку оценки детской выживаемости уже находятся вблизи полного уровня, и используется предпосылка о сохранении текущего уровня образования, основной вклад в динамику индекса вносит показатель здоровья взрослых. Согласно расчетам, в инерционном сценарии индекс человеческого капитала к 2035 г. увеличивается незначительно - до 0,77.

Рис. 3. Индекс человеческого капитала, а также прирост индекса человеческого капитала и его компонент (инерционный сценарий)

_{Источник: расчеты Института "Центр развития" на основе данных Института демографии НИУ ВШЭ и Всемирного банка.}

Ресурсные ограничения будут препятствовать повышению сложившейся в экономике нормы накопления (на всем прогнозном периоде инвестируется в накопление основного капитала фиксированная доля ВВП, равная 21%), что хорошо соотносится с прямыми данными за 1995–2018 гг. Это ограничит вклад капитала в прогнозном периоде в пределах 1,11–1,33 п.п. в год.

Последней предпосылкой сценария является постепенное восстановление вклада совокупной факторной производительности с нынешнего почти нулевого уровня до 0,75 п.п. в год. Такая оценка исходит из предпосылки о сохранении в перспективе сложившейся институциональной среды и структуры российской экономики. С учетом перечисленных факторов среднегодовые темпы роста ВВП в этом сценарии сложатся на уровне не выше 2,0% (рис. 4). При этом, если положительная динамика совокупной факторной производительности не восстановится, чего нельзя исключать при сохранении низкой предпринимательской активности и гипертрофированной роли государства в экономике в данном сценарии, это ограничит ожидаемые темпы роста ВВП 1–1,5% в год.

Рис. 4. Динамика ВВП (%) и вклады факторов (п.п.) (инерционный сценарий)

_{Источник: расчеты Института "Центр развития" НИУ ВШЭ.}

Таким образом, инерционный сценарий предполагает сохранение сложившейся умеренной динамики ВВП. В соответствии с этим сценарием производительность труда также растет сравнительно медленно, что оказывает сдерживающее воздействие на динамику зарплат.

Кроме того, динамика зарплат и общего объема трудовых доходов оказывается ограниченной сохранением неблагоприятных структурных трендов на рынке труда. Ускорение роста производительности труда с 1,9% в 2019 г. до 2,3% в 2024 г. (в среднем за 2019–2024 гг. - рост по 2,1% против 2,0% в 2018 г.) поддерживает увеличение средних зарплат в частном корпоративном секторе, динамика которых в рамках используемого в настоящем докладе подхода определяется в первую очередь именно этим фактором и составляет 13,4% в целом за прогнозный период. Вместе с тем в рамках сценария продолжается быстрое снижение численности занятых в этом секторе (с оцениваемых нами на основе данных Росстата 30,0 млн человек в 2018 г. до 27,0 млн человек в 2024 г., т.е. на 10,1% за период), а высвобождаемые трудовые ресурсы переходят в более низкооплачиваемый некорпоративный (в том числе неформальный) сектор, численность занятых в котором увеличивается с 28,4 до 30,1 млн человек, т.е. на 6,1%.

При этом разрыв в уровнях зарплат в пользу работников организаций, включая бюджетников, продолжит увеличиваться и к 2024 г. достигнет 37,5% против 31,5% в 2018 г., а накопленный за 6 лет рост средней зарплаты в некорпоративном секторе составит лишь 1,1%, что в совокупности с неблагоприятным изменением структуры занятости в небюджетных секторах и медленным ростом фонда оплаты труда бюджетников (в бюджетном секторе наблюдается медленный рост зарплат) негативно скажется на динамике доходов населения от оплаты труда в целом.

Так, реальный рост средней зарплаты по всем секторам, включая некорпоративный сектор, составляет в среднем 1,0% в год, или 6,2% в сумме за 2019–2024 гг., против 1,7% среднего роста зарплат работников организаций (соответствует официальному показателю среднемесячной начисленной зарплаты), или 10,8% за период. С учетом сокращения численности занятых это означает, что общий объем трудовых доходов всех секторов растет в реальном выражении в среднем лишь по 0,6% в год, или на 3,7% за 6 лет, в том числе в корпоративном секторе - по 0,4% в год, или на 2,1% за период (рис. 5). Таким образом, ухудшение структуры рынка труда в сочетании с плохой демографией почти сводит на нет положительный эффект от роста зарплат, обусловленный повышением производительности труда.

Рис. 5. Динамика средней зарплаты (в ценах 2018 г., тыс. руб.) и численности занятых (млн чел.) по секторам (инерционный сценарий)

_{Источник: расчеты Института "Центр развития" НИУ ВШЭ.}

В целевом сценарии ускорение темпов экономического роста выше среднемирового уровня возможно лишь при условии успешной реализации комплекса мер, направленных на их рост. Сценарий основан на параметрах высокого демографического прогноза, разработанного Институтом демографии НИУ ВШЭ (табл. 4). В этом сценарии эффективная демографическая политика и улучшения в системе здравоохранения приводят к росту рождаемости, к снижению смертности, к повышению ожидаемой продолжительности жизни и миграционного прироста. Все это позволяет преодолеть тенденцию к сокращению общей численности населения и существенно замедлить снижение численности населения трудоспособных возрастов. В этот сценарий, как и в инерционный, заложены последствия повышения возраста выхода на пенсию. Кроме того, увеличению уровня участия населения в рабочей силе должны способствовать меры, направленные на рост занятости экономически неактивных категорий (женщины с детьми, инвалиды и др.).

Таблица 4. Демографический прогноз, высокий сценарий (с повышением пенсионного возраста), в среднегодовом выражении 

Источник: Институт демографии НИУ ВШЭ; расчеты Института "Центр развития" НИУ ВШЭ. 

В результате отрицательный вклад количества труда в этом сценарии в 2019–2025 гг. сократится до 0,15 п.п. ВВП, а в 2026–2035 гг. этот вклад станет практически нулевым (табл. 5).

При оценке динамики человеческого капитала в целевом сценарии использовались гипотезы, предполагающие осуществление активной политики развития человеческого капитала, позволяющие преодолеть инерцию и добиться улучшения показателей обра зования и здоровья уже в первые годы ее реализации. Динамика выживаемости детей с момента рождения до 5 лет рассчитывалась на основе высокого варианта демографического прогноза Института демографии НИУ ВШЭ.