В Китае опубликованы мемуары товарища Сталина. Скорее, записки о его последней исповеди в Харбинском православном монастыре. Публикация вышла малым тиражом исключительно для научного сообщества Китая и прошла почти незамеченной. А ведь в ней раскрывается и прямое родство Сталина с царской фамилией и ранее неизвестная судьба его сына Якова.
Самое поразительное, исповедь эта была дана не в 1953 году, а на второй день после ввода наших войск в Афганистан, в декабре 1979! Есть серьёзные основания считать, что столетний монах Борис, потерявший память в пятьдесят третьем, на самом деле и был товарищем Сталиным!
Не спешите делать выводы, дочитайте до конца. Практически все, упомянутые в научной статье факты подтверждаются и другими источниками! От рассекреченных архивов ФБР до анализа пятитомной выдержки из дела Берии, хранящегося в архиве КГБ-ФСБ.
Давайте по порядку. Ежегодник Харбинского политехнического университета от января 2022 года номер 671 опубликовал сокращённые мемуарные записки Архиепископа Климента (он же Андрей Адамович Перестюк). Климент когда-то служил настоятелем нашего православного мужского монастыря в Харбине.
Речь про Казанско-Богородицкий монастырь, который располагался на слиянии Крестовоздвиженской, Двинской и Антоновской улиц. Да, когда-то в Харбине были такие улицы!
В записках настоятеля рассказано о последней исповеди монаха Бориса, который провёл в монастыре четверть века. Привезли его в Харбин в марте пятьдесят третьего в крайне тяжелом состоянии. Сопровождающий совершенно лысый человек в пенсне назвал крестильное имя и сказал, что, скорее всего, у больного сильное отравление.
Человек был сильно обеспокоен, просил позаботиться о больном и никому не сообщать про этого несчастного. Монастырю было сделано щедрое пожертвование и больше этого человека никто не видел.
Монах поправился, но от перенесённой болезни полностью утратил память. Первое время вел себя едва ли не по-детски, но со временем оправился, включился по мере сил в монастырскую работу. Память, увы, так и не вернулась.
Во время болезни новый монах бредил по-русски и по-грузински. Для Харбина, в который после Революции массово бежали белые, – дело привычное. Настоятель так и решил, Борис – либо из людей раньшего времени, либо беглый из России политический. В любом случае, Богу до этого дела нет.
Так прошла четверть века. Под конец что-то просочилось, потому что в монастырь дважды приезжал лично Председатель Мао. Он вёл с монахом Борисом долгие беседы, чуть ли не советовался с потерявшим память стариком. Председателю тоже было немало лет, поэтому списали на возрастные причуды. В семьдесят шестом Мао не стало и визиты прекратились.
А через три года случилась та самая исповедь. В монастырь доставляли русские газеты, издаваемые эмигрантской типографией. Обычно главные новости зачитывались раз в день за утренней трапезой. В конце декабря 1979 года зачитали новость о вводе Советских войск в Афганистан и одному из монахов стало плохо. Это как раз и был монах Борис.
Он несколько дней метался в горячке. Рвался срочно ехать в Советский Союз. От переживаний и температуры к монаху ненадолго вернулась память. Он успел исповедоваться настоятелю под клятву на Евангелии сорок лет не раскрывать его исповедь.
Настоятель клятву сдержал. В завещании указал опубликовать записки не ранее 2020 года. Но из-за модной болезни, пошедшей из Китая, публикация задержалась на два года.
А теперь крепче держитесь за стул. Монах Борис рассказал, что ему неделю как стукнуло сто лет – штука для кавказских уроженцев вполне обычная. Что в миру звали его Иосиф Джугашвили. Партийный псевдоним Сталин.
Что подлинным отцом его был путешественник Пржевальский. Возвращаясь из экспедиции в Тибет в 1979 году, был в Гори у князя Маминошвили. Тогда же случился роман с матерью будущего вождя. Кстати, ровно о том же в 1939 году писала польская газета «Жиче Варшавы», но ей никто не поверил.
Известно так же, что Николай Пржевальский – непризнанный бастард царя Александра Второго. Британский правящий дом Виндзоров прекрасно знал, что Сталин пусть и непризнанный, но прямой внук царя Александра.
Именно поэтому англичанами было негласно возвращено в Россию царское золото на пять миллиардов золотых рублей. Экономисты давно бьются над «загадкой Катасонова» - для могучей Сталинской индустриализации просто не было таких средств. Концы не сходились с концами. Версия про возвращённое царское золото ложится как в обойму патрон.
Рассказал монах и о своих еврейских корнях. По линии матери в его роду был купец еврейского происхождения Яков Эгнаташвили. Именно дед-купец платил за учёбу юного Сосо в духовной семинарии. Впрочем, сам себя монах Борис назвал «русским грузинского происхождения».
На вопросы о политике монах сказал что «это всё в прошлом и не стоит тревожить». Говорил больше о семье и Боге. В первый же день исповеди неожиданно попросил справиться о судьбе американского сенатора Томаса Додда, известного обвинителя в Нюрнберге.
Настоятелю через посольство удалось узнать, что того не стало ещё в 1971 году. Монах, узнав об этом, сильно огорчился. Дело в том, что под именем Додда жил спасённый ЦРУ из нацистского лагеря родной сын Сталина Яков.
Кстати, со ссылками на рассекреченные архивы ФБР ровно об этом же написала недавно американская журналистка Лана Паршина. Два независимых источника – уже исторический факт.
Ещё любопытнее, что о подлинной судьбе Якова британская разведка узнала ещё в 1973 году от перебежчика КГБ код «Лавиния». Позднее было раскрыто, что настоящее имя «Лавинии» - Франтишек Голеневский, полномочный представитель КГБ СССР в Польше.
Монах Борис продолжал рассказывать, что Якову помог спастись тоже человек из царской семьи – чудесным образом спасшийся от расстрела в Екатеринбурге царевич Алексей. Настоятель в записках сделал пометку, что вероятно больному стало хуже и он бредит.
Но Лана Паршина приводит документы, в которых этот самый перебежчик Франтишек отчего-то уверял ЦРУ в том же самом! Что он и есть царевич Алексей! Призадумаешься тут.
После отпевания монаха Бориса от него осталась только простая ряса, пара книг и стоптанные сапоги. В левом сапоге обнаружили в голенище зашитую икону Владимира Святого. Оказывается, показания экономки Сталина еще в 1953 году об этой зашитой иконе удивительным образом тоже подтвердились через четверть века!
Тогда ничего удивительного, что в медицинском деле Сталина полно явных ляпов и нестыковок. Не было вскрытия и симптомы от разных болезней ровно потому, что вскрывать было некого.
Не станет удивительным и то, что Сталина выносили из Мавзолея и хоронили тайком и глубокой ночью. Чтобы никто не смог определить, что все эти годы в Мавзолее лежало не подлинное тело вождя.
В рамках нашей реконструкции можно предположить, что в проклятом марте 1953 года Берия первым понял, что вождя отравили. И кто-то из своих. Кому верить было непонятно.
Берия тайно вывозит находящегося при смерти вождя в Китай и прячет в дальнем монастыре Харбина. Верить нельзя никому. Оставалось непонятным только одно – почему Берия по возвращении в СССР не дал показания о вожде. Хрущёв наверняка выбил бы эти сведения во время следствия.
Тут на подмогу приходит подробный анализ историка Дугина по делу Берии. Совершенно очевидно, дело сфабриковано. Обвиняемый Берия совершенно явно был уже мёртв когда дело только заводилось.
Разгадку удалось найти в публикации одной питерской газеты от начала девяностых. Тогда она прошла незамеченной и сочтена газетной уткой. В статье был рассказ бывшего сотрудника НКВД, которому было приказано арестовать Берию.
Арест отчего-то производился не в Москве, а в Китае! Опять в Китае! Группа чекистов ждала Берию для ареста на высоком берегу Янцзы.
Берия переправлялся через реку на лодке с двумя помощниками. Когда нарком увидел поджидающих чекистов, то выпрямился в полный рост, перекрестился и сиганул прямо в реку.
Берию разорвали знаменитые китайские аллигаторы прямо на глазах чекистов. Но до начала девяностых говорить о таком было нельзя, чекист откровенно опасался за свою жизнь.
В последние часы монах читал стихи по-грузински на память. Потом пробормотал: «На мою могилу нанесут много мусора, но ветер истории развеет его». Порывался, передать что-то на словах Брежневу, но слишком ослаб. Отошел мирно 30 декабря 1979.
Знаете, что самое печальное во всей этой истории? Понятно, что не было никакого монаха Бориса и настоятель монастыря ничего такого не писал. Но не это самое страшное.
Страшнее, что большую часть я ведь не сам выдумал. Это мифы и фальшивки, которые полвека плодят жонглеры от истории. Несть числа этим антисоветским сказкам.
Подумываю засесть за книжку с историческим разбором всей этой гнуси. Так, пожалуй, и назову: «Мемуары Сталина». А чего стесняться, Берию вон аллигаторы доедают на газетной полосе и ничего.
P.S. Картинка с монахом на заставке тоже не моя. Уверен, что её автор не намеревался как-то оскорбить чувства верующих и неверующих. Как и память Сталина. Это из разряда всё тех же аллигаторов из Янцзы.
МемуаристЪ.
Свежие комментарии