Гособоронзаказ: новые меры пресечения коррупции

Шесть месяцев назад государство ввело новый способ регулирования деятельности исполнителей в рамках гособоронзаказа. Каковы первые результатами введения новых мер пресечения коррупции?

С 1 сентября 2015 года вступили в силу поправки к Федеральному закону «О государственном оборонном заказе» (275-ФЗ).

Изменения коснулись части о применении банковского сопровождения государственного оборонного заказа: новые требования должны контролировать движение средств, выделяемых исполнителям, чтобы деньги расходовались исключительно на целевые нужды. Эта мера позволит избежать коррупционных схем и финансовых махинаций, что особенно актуально в кризисное время.

Согласно поправкам, все организации, участвующие в исполнении оборонного заказа, должны открывать отдельные банковские счета по каждому государственному контракту, обеспечивать целевое использование средств и возможность отслеживать их движение, а также предоставлять копии всех документов-оснований для выполнения платежей. Это касается как головного исполнителя, так и остальных компаний, вовлеченных в выполнение заказа.

Выполнение государственных заказов является одним из направлений нашей работы, как представителя авиационной промышленности. Поэтому изменения в Федеральном законе затронули НПО «Родина» напрямую. Чтобы было понятно, в чём суть вопроса, разберем схему выполнения госзаказа на примере изготовления самолёта.

Итак, Министерство Обороны заключает договор с определенным номером и «литерой» с Объединенной авиастроительной корпорацией (ОАК) на производство нового самолета. Далее  ОАК заключает договор с такой же «литерой», например, с ОКБ Сухого. А «Сухой», в свою очередь, заключает договоры со всеми производителями комплектующих как головной исполнитель. В том числе, они заключают договоры с НПО «Родина» на поставку гидроагрегатов и систем управления. Важно, что все эти договоры заключаются под одной определенной «литерой». И под данный договор все вовлеченные предприятия открывают новый счет. Деньги на исполнения госзаказа уходят исключительно по этим счетам.   

НПО «Родина» получает аванс на этот литерный счет в рамках договора поставки агрегата. У нас также могут быть субподрядчики, которые изготавливают, например, гидромоторы. В этом случае мы тоже заключаем договор с поставщиком с такой же «литерой», и поставщики гидромоторов открывают счет. У поставщика гидромоторов также могут быть свои поставщики и договора с ними заключаются аналогичным образом. По сути, вся эта цепочка длится до исходного материала. Таким образом, все операции по данному государственному заказу, по этому договору и по этим счетам,  становятся прозрачными для анализа Минобороны. Так ведомство может отслеживать, на что конкретно идут средства, выделенные исполнителю.   

Напомню, что  деньги, поступившие на этот счет, могут тратиться только на цели, которые отвечают предмету договора. Целевой тратой считается та, которая идёт на закупку конкретных материалов и сырья, необходимых для производства самолёта или, в нашем случае, гидроагрегата. Но ведь мы оплачиваем не только комплектующие, которые закупаем у наших поставщиков — мы также должны учитывать зарплаты работников, работающих непосредственно над данным изделием. В таком случае, зарплата является целевой тратой. С того счета, который мы открыли по договору, можно совершать целевые платежи, однако нельзя совершать инвестиционные траты — мы не можем просто так купить новый станок, так как это не отвечает целям договора. Контроль над всеми нашими операциями по счёту возложен на банки.

Подводные камни

Теперь проанализируем, какие потенциальные вопросы может вызвать новая редакция закона у исполнителей государственных оборонных заказов.  

1. У исполнителя могут быть подрядчики, у которых закупаются очень мелкие партии комплектующих или недорогие комплектующие, такие как резисторы. В рамках многомиллионного заказа резисторы стоят «копейки» — примерно от нескольких сотен до пары тысяч рублей. Предположим, что нужен один резистор, а поставщик предлагает только от 20 резисторов в партии. Получается, что исполнителю необходимо заплатить из собственного бюджета за 19 резисторов и только за один он получит возмещение со счета гособронзаказа. Возникает вопрос: где взять дополнительные деньги?

Подобные  трудности с поставками касаются и мер металла. Титан, например, не продают по 800 грамм, а примерно столько его нужно для изготовления агрегата. При этом минимальная партия заказа составляет от 3 тонн. В итоге  выходит, что мы оплачиваем 800 грамм титана со счета гособоронзаказа, а деньги на  остальную партию,  судя по всему, придется снимать с собственных счетов.

1. Еще один большой вопрос — что делать с остатками на складе. Оставшиеся от партии резисторы и металл остались лежать у исполнителя, но сам договор учитывает только фактические траты. Если мы совершили оплату со счета — это учитывается в себестоимости, но так как мы не совершили покупку, с учетом складских остатков, то мы не вправе и требовать деньги за неё.   
2. Далее, предположим, что нам всего нужно 10 резисторов по 10 заказам.  Ситуация складывается следующим образом: 1 резистор закуплен по первому договору, другой — по второму, третий — по  следующему, и  получается, что оплата за одну партию проходит по 10-ти разным счетам и по разным договорам. Цена вопроса — 1000 рублей, но у исполнителя внезапно на пустом месте создается лишняя бумажная волокита.  
3. Другая проблема заключается как раз в том, что организация не может списывать деньги с «литерного счета» на что-то, что не является целевой тратой. Поэтому не вполне ясно, как поступать с накладными расходами — например, уборка помещений и зарплата администрации, что, по сути, целевой тратой не является. При этом все косвенные расходы учитываются в себестоимости изделия. То есть в условные 100 рублей, которые мы просим за продукт, входят и комплектующие, и зарплата работникам, и будущие инвестиции — всё, из чего формируется стоимость товара. Но когда на «литерный» счет исполнителя поступает аванс, средства «блокируются», они могут идти только на целевые нужды по договору. Прямые расходы мы снимаем со счета без проблем, а остальные средства будут доступны только после того, как наше изделие будет передано конечному заказчику. Только тогда все деньги «разблокируют», и мы сможем ими воспользоваться.
4. Также из-за того, что цепочка исполнителей и подрядчиков получается довольно длинная, деньги исполнитель может получить только после того, как  изделие попадет к Министерству Обороны. Мы  сделаем свой агрегат и передадим его  «Сухому». Но пока «Сухой» не соберет самолеты и не отдаст их ОАКу, а ОАК не передаст их в Министерство Обороны, мы  не сможем получить вторую часть средств, которые были выделены на выполнение заказа. Это сильно удлиняет цикл финансирования и поэтому может возникнуть дефицит оборотных средств.   

Ко всем замкам найдутся ключи                 

Все вышеперечисленные вопросы были неоднократно обсуждены Правительством. Результатом открытой дискуссии с исполнителями гособоронзаказа стали разъяснения к 275-ФЗ, которые позволяют компаниям понять порядок их дальнейшей работы. Так, в случае гособоронзаказа оговорена определенная сумма (до 3 млн рублей), которую можно списывать со счета на оплату накладных расходов или перевод средств мелким поставщикам без «литерного» счета. Эта возможность была предусмотрена и, теоретически, проблем быть не должно. Зарплату, кстати, также можно оплачивать со счета без ограничений — не только рабочим и конструкторам, но и всей администрации. Другое дело, что заработная плата должна быть распределена равномерно по всем госзаказам пропорционально сумме заказа. В этом случае, самым важным для бухгалтерии является не допустить ошибку при распределении. Если по какому-то из гособоронзаказов будет потрачено средств больше, чем первоначально закладывалось в смету, то появятся основания потребовать с исполнителя возврат этих средств. Это также может тормозить процесс работы.

Решат ли поправки в закон проблемы с махинациями при государственных заказах?

Безусловно, поправки в ФЗ были приняты после вскрытия случаев коррупционных схем с гособоронзаказами. Как показала ситуация со строительством Космодрома «Восточный», основной риск — это нецелевое использование денежных средств. Как известно, за счет авансов, которые были перечислены подрядчику на строительство космодрома, были построены торговые центры во Владивостоке и некоторых других городах, а также приобретены коттеджи и квартиры как в Подмосковье, так и заграницей. 

Непосредственно вопрос ценообразования же не является острой проблемой. Существует многоступенчатый контроль ценообразования и основной вопрос в целевом использовании уже выделенных средств. До заключения договора предприятия передают в Минобороны, то есть, военным представителям, Расчетно-Калькуляционные Материалы (РКМ), которые проходят проверку на предмет их обоснованности. После проверки, представитель заказчика должен утвердить сумму и подписать документы. Если у военных представителей есть какие-либо сомнения, то они могут или не подписать бумаги, или написать запрос в прокуратуру с требованием проверить конкретную сделку.

Уже в ходе исполнения договора предприятия подтверждают эти цены реальной документацией. При этом контрактная цена, заключенная в рамках гособоронзаказа является предельной. Превысить эту цену невозможно. То есть, если расходы предприятия превысили предельную цену, то покрывать эти дополнительные траты будет само предприятие. Но если предприятие, наоборот, смогло удешевить заказ, например, произвело более дешевые закупки или уменьшило трудоемкость производства, то разница между итоговой и заявленной  стоимостью будет изыматься. Если предприятие не смогло обосновать заявленную цену на какую-либо покупную комплектующую, то эти деньги придется вернуть.

Именно нецелевое расходование средств является наиболее острым вопросом, который и будут решать поправки к 275-ФЗ, то есть при помощи «литерных» счетов. Инициатива весьма полезна, эта мера поможет избежать финансовых  махинаций и направит средства налогоплательщиков по целевому направлению — на оборонную промышленность. 

В заключении хотелось бы ещё раз сделать акцент на том, что всё перечисленное — проблемы, которые  потенциально могут возникнуть. На данный момент идет налаживание работы и, кроме большого количества счетов, которые должны быть открыты по каждому новому договору,  иных сложностей пока нет. С другой стороны, работа по новым требованиям  идет меньше шести месяцев,  поэтому время покажет, напрасны ли эти опасения. Очень надеюсь, что новый закон будет учитывать интересы всех сторон, и если проблемы действительно возникнут, то будут своевременно находиться и пути их решения.

Автор: Леонид Богуславский, заместитель генерального директора НПО «Родина»

Фото: Igor Dolgov/123rf.com