Столкнувшись с негативной реакцией западного мира на присоединение Крыма, российские власти решили реализовать «поворот на Восток», укреплять связи с восточными партнерами, и к концу мая их усилия увенчались конкретными решениями, которые будут иметь не всегда очевидные долгосрочные последствия.
29 мая главами Беларуси, Казахстана и России был подписан договор о создании Евразийского экономического союза, который должен расширить интеграционное взаимодействие между тремя странами, объединенными сейчас в рамках Таможенного союза. Правда, за парадным фасадом заключенного соглашения скрываются немалые противоречия между, в целом, устойчивой казахской моделью экономики, растущей по 4–6% в год, и исчерпавшими возможности для роста экономиками России и Беларуси. В отличие от соседей, условия для ведения бизнеса в Казахстане более благоприятны и инвестиции быстро растут.
Эксперты, опрошенные нами, не видят для Казахстана существенных экономических рисков на ближайшие годы, за исключением «вечного риска» падения цен на нефть. В то же время для России эксперты, кроме этого, высоко оценивают риски бюджетной политики, а для Беларуси – риски падения конкурентоспособности местных производителей. Если опираться на консенсус-прогноз, за пять лет вес казахской экономики в составе ЕАЭС повысится с 8,4% в 2013 году до 9,6% в 2018 году, а вес Беларуси снизится с 5,1 до 4,9%. При этом эксперты ожидают, что наибольшие выгоды от экономического союза будет получать слабейшая из всех и самая зарегулированная белорусская экономика. Но очевидно, что не за счёт интеграционных процессов, а за счёт нефтяной ренты, получаемой от России уже несколько лет. Насколько экономически состоятельной окажется такая конструкция, будет в основном зависеть от России и, как это ни навязло в зубах, от ее готовности улучшать условия ведения бизнеса и подталкивать к этому Беларусь, а не только делиться рентой.
Через пять лет уровень жизни в России будет по-прежнему выше, чем у соседей, но, например, успехи Беларуси будут сравнивать с успехами Украины, которая намеревается пройти по пути евроинтеграции. В общем, хотя сейчас политические соображения и берут верх над экономическими, в долгосрочных интересах России – иметь взаимовыгодные связи с соседями.
Сказанное в полной мере относится и к отношениям России с Китаем, которые особенно оживились в последнее время. Сделанная нами оценка макроэкономических последствий масштабной сделки Газпрома с китайской CNPC о поставках в Китай российского газа в течение 30 лет показывает, что дополнительные инвестиции в разработку новых месторождений и в трубопроводную инфраструктуру (как за счет предоплаты Китаем, так и за счет средств Газпрома) повысят темпы роста ВВП в 2014–2016 гг. в среднем на 0,16 п.п. в год (совокупный эффект – 0,5 п.п.). Последующее повышение объема экспорта газа также временно ускорит рост ВВП (здесь совокупный эффект за все годы – 0,8 п.п. роста ВВП, при прочих равных, то есть, если не будет происходить снижения объемов поставок газа в Европу). Исходя из этого, нельзя сказать, что сделка с Китаем даст серьезный импульс развитию российской экономики, хотя диверсификация поставок и улучшает переговорную позицию России на рынке энергоресурсов.
Министерство экономического развития, недавно опубликовавшее свой новый среднесрочный прогноз, также построило его на гипотезе о том, что придерживается тезиса, что преодоление стагнации и возврат на траекторию экономического роста в России (хотя бы темпами 2,5–3,0% в год) в основном будет опираться скорее на процесс импортозамещения, чем на расширение экспорта. Эта идея для правительства не новая, но до сих пор адекватных инструментов стимулирования производства конкурентоспособной продукции в несырьевом секторе не было.
Новый план действий, который должен способствовать радикальному технологическому обновлению российской экономики, был представлен В. Путиным на Петербургском экономическом форуме. Его отличие от прежних не только в расширении количества инструментов финансирования инвестиций (вплоть до рискованного для денежной сферы кредитования под проекты за счет Центрального банка), но и в наличии отрицательных стимулов – вроде повышения налоговой нагрузки для предприятий, продолжающих использовать устаревшее оборудование и технологии. Таким образом, государство, наконец, сможет дотянуться до любого предпринимателя, где бы он ни находился, и заставить либо принудительно инвестировать накопленное в офшорах и на депозитных счетах, либо, наконец,… переселить свой бизнес в тот же Казахстан. И это еще один итог увлечения российского руководства восточными практиками.
Фото Shutterstock.com
Свежие комментарии