Немец Александер Курелла живет в Москве больше 20 лет. Основал здесь пекарню BioBrot: печет хлеб в дровяных печах.
— В России традиция печь хлеб была утеряна после революции. В СССР строили большие заводы, хлеб был плохой и дешевый. А после распада Союза появились компании, которые делали хлеб из готовых смесей. Ну, и это прокатывало. И прокатывает.
В России есть колледжи, где преподают хлебную технологию, но руками делать не учат. В Германии ты учишься у мастера, а в России в лучшем случае на хлебозаводе. Знаете, где часто практикуются ученики колледжей? В «Ашане» и «Метро»! Они там грузчиками работают. Но даже если не «Ашан», а завод. Завод — это стандарт. Со всеми вытекающими последствиями.
В Германии хлебопечению учатся 7 лет в академии. Есть даже специальность «хлебный сомелье». И ты не можешь открыть пекарню без мастера. Это как открыть клинику без доктора. Это, кстати, свойственно России: здесь полно, положим, клиник пластической хирургии, где операции проводят самозванцы.
Я столько мучаюсь, чтобы доказать русским, что хлеб — их продукт, что это ремесло! А не просто «пришел на работу и ушел».
Мой немецкий пекарь, когда мы только начали набирать сотрудников, всех русских браковал. Как-то прихожу утром: «А где русский?» Немец мне: «Я его выгнал». «Почему?» — «Он никогда не станет немцем». Мой пекарь — упертый такой немец из деревни. Ну, я ему и объясняю, что да, немцем он не станет, это невозможно, его просто надо быстро и качественно обучить. Мы обучаем.
Если немца научить, он до пенсии будет делать по рецепту. Я как-то столкнулся с тем, что русский, которого мы учили, решил сделать по-другому. «Я подумал, вдруг так лучше будет». «Вдруг», «авось» — типичные наши черты. Наши — в смысле русские (смеется).
Со своей будущей русской женой я познакомился в Крыму еще в конце 1980-х. Через несколько лет мы стали жить в Москве. Я учился в Германии на физфаке, доучился здесь, в МГУ. 1990-е — интересное время было. Казалось, что звезды можно хватать с небес.
Тогда переезд казался большим решением. Это сейчас — глобализация, два часа — и ты уже в Берлине. На дачу в Тушино добираться дольше, чем в Германию смотаться (смеется).
Сначала я занимался животноводством, свиньями, и колбасным производством. Поставляли колбасу в крупные торговые сети.
Я ходил по крупным колбасным заводам и говорил: «Меняйте технологии!» Колбаса же раньше у всех была из сои и воды, по сути. Мне отвечали: «Мы еще при Брежневе такую колбасу делали». — «Да ее же есть нельзя!» Позже производители в России пришли к этому — делать колбасу из хорошего мяса и специй.
Хлеб мы вначале пекли не на продажу: детским домам поставляли, мастер-классы делали. Короче, пропагандировали хлебное ремесло. А потом появились клиенты. Ну, и началось. Сегодня мы поставляем хлеб во многие столичные магазины экопродуктов. Штат у нас небольшой. Три пекаря, несколько водителей, продавщиц. Мы выпускаем 20 видов хлеба — всего до тысячи хлебов в день. Стоимость — от 70 до 180 рублей.
Как работает немецкая печь? Сначала кладем внутрь дрова, они прогорают, убираем золу и кладем тесто. И печь отдает мягкое тепло. Хлеб получается с вкусной корочкой, хлеб довольно долго не черствеет. Мы продвигаем традицию ремесленной рецептуры, авось и промышленность потом подхватит.
В жизни немца в Германии все организованно, спокойно. И главное, есть ощущение, что порядок будет всегда. Там, кстати, нет преувеличенно патриотичного отношения к родине. Немец больше погружен в свою собственную жизнь. А в России все интересуются политикой! Обсуждают и делают вид, что все знают. Хотя от их мнения ничего не зависит.
Жена говорит, что я стал слишком русским (смеется). Она меня ругает, что я вставляю в речь молодежные и не очень, мягко скажем, интеллигентные слова. Сразу заставляет меня их забывать. Потому что надо следить за базаром. Отчасти согласен: чтобы быть русским, надо следить за базаром (смеется).
Немцы некоторые тяжело сходятся с людьми. Взять моего немецкого пекаря. Молодой парень. Он три года подряд все свободное время проводил в пекарне! Ни с кем из местных не общался. Я ему: «Сходи куда-нибудь! Девчонки наши за тобой бегают (у нас учится много русских девушек)!» — «Нет». — «Хочешь, я тебе машину дам? Ну, или Яндекс.Такси научу пользоваться? С экспатами познакомлю?» Не хочет. Он из деревни, там 200 человек, он привык вращаться в маленьком кругу. Даже на русском говорить толком не научился.
А я понял сразу: в России невозможно жить как немец. Надо думать по-русски. У меня есть знакомые немцы, которые работают на крупных предприятиях, при посольствах. Они все время ноют, что в России все не так. При этом они общаются только друг с другом. А я с русскими, например, в хоккей играю. Ты должен жить, как русский. Тогда ты сможешь быть счастливым и чувствовать себя как дома.
Германия и Россия — очень разные страны. Взять территорию. Садишься в немецкой деревне на трактор поле пахать. Только сел — поле кончилось. А в России пашешь-пашешь, а поле все не кончается. Такой размах немцу чужд и непонятен.
Или вот про дороги. Это сейчас в России стали водить более цивилизованно. В 90-х дорога была местом грандиозной битвы! И ты ощущал себя за рулем, как будто ты какой-то воин на коне, который должен эту дорогу завоевать, быть первым. Ну, и сейчас отчасти есть такое. А в Германии прямо хочется ездить по правилам, тебе в кайф быть частью этого организованного движения.
Полных людей в Германии столько же, сколько и в России. Но вообще многие мужчины в Германии играют в футбол. Может, это и помогает не полнеть от колбасок и пива. Мужики — русские и немцы — друг от друга ничем не отличаются. Только говорят на разных языках (смеется). А вот девушки — другое дело. Немки не заморачиваются: не следят за фигурой, одеваются, как парни. Найти элегантную молодую немку сложно. Поэтому мои друзья любят приезжать в Россию: «Ах, Алекс, как приятно смотреть по сторонам!» Потому что русские девушки — действительно ухоженные и привлекательные.
Русские, конечно, немцев перепьют. Но русские не умеют пить пиво. Немцы выпьют три литра — и сидят дальше. А русский после первой кружки в туалет бежит.
В 1993 году я проснулся в Москве оттого, что танки обстреливают Белый дом. Но, как ни странно, совершенно не удивился. С тех пор уже ничему не удивляюсь.
Источник: nationmagazine.ru.
Свежие комментарии