В романах Стругацких есть организация КОМКОН-2. По сути, всемирная организация по контролю за учеными. За темами исследований. Потому что есть темы, которые опасны для человеческой цивилизации. Основными объектами интереса КОМКОНа-2 являлись «научные экстремисты» — учёные-энтузиасты, развивающие запрещённые направления научных исследований, полагая, что польза от результатов исследования заведомо больше любого возможного вреда, либо просто отстаивая право науки на развитие без ограничений.
Всемирной организации такого толка на Земле нет. Но каждое государство принимает свои законы, ограничивающие любопытство ученых. К примеру, работа с человеческим геномом. В большинстве западных стран это запрещено. Где-то можно работать с человеческими эмбрионами, но до превращения их в полноценную особь эту работу довести не дадут. Хотя есть масса стран, где правительствам не до таких далеких материй, им приходится бороться с мятежниками или преступными сообществами, голодом, эпидемиями, нищетой. Что мешает богатому человеку организовать лабораторный комплекс, где ни будь в Африке или Латинской Америке и спокойно заняться созданием там генетически запрограммированных рабов или суперсолдат? Да и в благословенной Америке работают с вирусами, которые могут модифицировать уже взрослый организм? Ученым же разрешено только изучать и изменять гены, связанные с болезнями. Остальное табу. В том числе и клонирование человека. Но Китай регулярно выдает информацию, о том, что готов к клонированию человека. Законы там подчиняются КПК, а не привычным нам этическим нормам.
Во всем мире запрещено работать с «черной смертью», но есть два научных центра, которые имеют право работать со штаммами самых страшных заболеваний.
Это Центр контроля и профилактики заболеваний США, а другая лаборатория принадлежит научному центру «Вектор», расположенному под Новосибирском. Уверен, что Китай проводит в секрете такие работы. И, возможно, еще десяток-другой стран.Запрещены эксперименты с природой. Климатические эксперименты. Слишком непредсказуемые последствия.
Очень интересны психологические и социологические эксперименты. Чтобы изучать источники жестокости, ксенофобии, фашизма и прочего необходимы эксперименты на людях. Нужен такой фашизм в лабораторных масштабах. Табу.
Несколько лет назад в Massachusetts Institute of Technology провели мини конференцию по запрещенным исследованиям - Forbidden Research. Темы были весьма случайны, разрознены, но подпадали под понятие запрещенных: редактирование геномов, направленное изменение климата, ислам и безопасность, хакеры культуры и этики, сексуальные отклонения в VR.
Самой смелой или, по крайней мере, провокативной была тема: Sexual deviance: can technology protect our children?
Речь о том, что роботы всё больше станут походить на людей. Наша психика начнет наделять их “жизнью”. Из этого целый клубок следствий, меняющих нормы поведения. В том числе: роботы как секс-партнеры. Влюбленность, ревность, извращения. Следом очевидный шаг - секс-роботы могут иметь внешность ребенка. Как мы должны отнестись к этому? Что предпринять? У науки нет ответа. И его нельзя узнать без исследований -- скажем, в виртуальной среде (VR), как предлагает Kate Darling. Взаимотношения людей с роботами гораздо шире этой узкой темы, но именно её изучить труднее всего. По понятным причинам. Можно ли надеяться, что роботы “примут на себя” агрессию педофилов и тем самым спасут реальных детей? Либо напротив, это детабуирует практику, послужит ей подкреплением и затронет детей еще сильнее?
Еще одна тема - барьеры на пути распространения знаний. На связи Александра Элбакян, которой мы все обязаны Sci-Hub. Она не смогла посетить США вживую, участвовала по видеосвязи. Ей запрещен въезд в США или Европу, поскольку считается “пиратом”. Она уверена, что система paywall обречена, так как тормозит научный прогресс. Зал ее встретил овациями: её действия illegal, но публика в MIT ее однозначно поддержала.
Наука может больше, чем общество готово ей позволить. Так было всегда, но сейчас, похоже, барьеры останавливают само развитие науки. Ряд вещей просто нельзя изучать. И эти вещи ключевые для общества: технология рождает вызовы, с которыми мы столкнемся уже скоро.
Проблема в том, что правила, по которым мы живем, регулируют мир 1990-х без всеохватного интернета, социальных сетей и 3D-печати, биопринтинга. Без редактирования ДНК и синтеза организмов, доступного любителю. Без умных роботов, массовой безработицы и виртуальной реальности. Чтобы смягчить посадку в мир 2030-х (а он будет сильно другим), наука должна быть на шаг впереди. Она к тому времени уже должна знать ответы.
Сегодня мы сталкиваемся с тем что технологии дают нам возможности, о последствиях применения которых мы не имеем понятия. И ученым не дают заниматься экспериментам в этом направлении. Знания отстают от технологии. Теория от практики.
И это опасно. Что печально, после этой конференции ничего подобного не происходило. Похоже, ученым запретили даже обсуждать проблематику. Не этично?
Западная цивилизация все больше напоминает ребенка, который закрыл глаза и верит, что опасности нет. Обсуждать миграцию и поведение мигрантов – табу, это фашизм. Обсуждать проблемы новых технологий – неэтично. Что будут делать, когда эти проблемы ворвутся в их повседневную жизнь? И не парой миллионов мигрантов, а десятками миллионов. В виде генетически модифицированных китайцев с IQ в несколько сотен? В виде других угроз, о которых нужно думать уже сейчас? Не знаете? И я не знаю.
Свежие комментарии