Логично предположить, что если власть так сильно не любила свой народ, что толпами гнала их в лагеря и на расстрельные полигоны, то у нее не было оснований надеяться на народную любовь. То есть комиссары должны были предполагать, что народ их ненавидит и при первой же возможности попытается свести счеты.
А значит нужно лишить народ допуска к оружию. Кулаками и арматурой много не навоюешь. Следовательно любая диктатура, антинародная власть, должна была принять все меры к тому, чтобы оружие стало недоступным для простых людей. Чтобы люди, возмущенные беспределом власти, не могли обернуть оружие против нее. Что же происходило в те лихие тридцатые годы в сфере оборота оружия?
Одной из функций советских правоохранительных органов в сфере обеспечения общественной безопасности в 1930 – 1940-е гг. была выдача разрешений на оружие, взрывчатые материалы, пиротехнические изделия, сильнодействующие ядовитые вещества, радиоактивные препараты (изотопы) и др. Система контроля над оружием в СССР начала складываться еще в 1920-е годы. Но только в начале 1930-х гг., в связи с созданием Главного управления рабоче-крестьянской милиции (ГУРКМ) в 1932 г. и Народного комиссариата внутренних дел (НКВД) СССР в 1934 г. эта система приняла упорядоченный вид.
В предвоенные годы наблюдался резкий рост уголовных преступлений
Такие преступления как бандитизм, разбой, убийства и грабежи были во многом связаны с наличием оружия у населения и криминальных элементов. Надзор за оборотом оружия у населения и организаций был одним из средств борьбы с преступностью.
И вот, кстати, информация для размышления:
Динамика общей уголовной преступности по Союзу ССР
за 1939 – 1940 гг. и в России за 2020-й год
Годы 1939 1940 2020 Россия
Зарегистрировано преступлений 952 376 1 253 947 2 044 200
% раскрываемости 87,8 89,5 50,4
Бандитизм (не политический) 1302 1307
Разбои (грабежи) из них: 23 863 20 130 5300
с применением оружия 1568 3087 5200
Убийства - 8086 7695
Итак, мы видим, что в наши благополучные годы преступлений совершено более чем в полтора раза больше, чем в годы сталинской тирании. И раскрываемость существенно – в полтора раза ниже, чем в СССР. При этом учтите, что в 1939 году население СССР составляло 180 миллионов человек. Население сегодняшней России – 146 миллионов 748 тысяч человек. Бандитизм в наши дни практически отсутствует, но я посчитал возможным приравнять к нему преступления террористической направленности, и видим, что 2342 преступления террористической направленности – это в два раза больше, чем было бандитских нападений в СССР. Разбойных нападений совершено в СССР конца тридцатых годов по двадцать с лишним тысяч, в России прошлого года 5300 фактов. Но почти все с применением оружия, тогда как в тридцатые лишь1568 фактов разбоя с оружием (всего 6% и почти в четыре раза меньше чем в наше время).
Убийств в 1940 году было совершено 8086, а в наше время 7695. Если считать на душу населения, то у нас совершено 5 убийств на 100 тысяч человек а в СССР 4,4. А всего погибло граждан от насилия в России 2020 года 22700 человек!
Так может там с оружием проблемы были несравнимые с нашим временем? Да вовсе нет!
Совет Народных Комиссаров (СНК) СССР и НКВД СССР в конце 1930-х гг. издали ряд постановлений и приказов, которыми определили порядок продажи различных видов оружия. Так, учреждения, предприятия, организации, учебные заведения и граждане могли приобретать мелкокалиберные винтовки только с предварительного разрешения органов НКВД.
Охотничьи гладкоствольные ружья продавались отдельным лицам только по предъявлении охотничьих билетов. Владелец такого ружья обязан был зарегистрировать его в 5-дневный срок в организации, выдавшей ему охотничий билет, в противном случае он подвергался штрафу в сумме до 300 руб. Если он и в дальнейшем уклонялся от регистрации, то оружие у него конфисковывали.
В соответствии с инструкцией «О порядке выдачи охотничьих билетов единого образца, торговли охотничьими гладкоствольными ружьями и их учете», объявленной приказом НКВД СССР № 134 от 17 февраля 1941 г. органы милиции на местах проводили нумерацию безномерных охотничьих ружей.
То есть, смотрите: сейчас гражданин, чтобы приобрести гладкоствольное охотничье ружье, должен пройти семь кругов ада. Он должен зарегистрироваться на сайте госуслуг. Подать заявление. Сфотографироваться. Сделать сканы с документов и фотографий и направить их в ЛРР. Должен пройти медицинскую комиссию, потратив на это уйму времени и немалые деньги. Потом получить разрешение на оружие. Потом, после покупки его, зарегистрировать и за это тоже заплатить. Хранить должен в сейфе за семью замками и каждый год подвергаться проверке со стороны сотрудника ЛРР, и периодически опять проходить комиссию и получать новое разрешение на оружие и снова платить за это деньги.
В годы антинародной тирании гражданину достаточно было вступить в общество охотников, где он получал охотничий билет. С этим билетом он шел в магазин и покупал ружье, которое в течение пяти дней должен был зарегистрировать в организации, выдавшей ему охотничий билет. Не в милиции и не в НКВД! В обществе охотников!!! Сравните! Потом счастливый охотник возвращался с ружьем домой, вешал его на стену на видном месте, чаще всего над кроватью и… И все! Никаких сейфов отдельно для ружья, отдельно для патронов. Никаких замков. Никаких проверок.
Кроме того, оказывается лишь в 1941 году милиция начала регистрацию безномерного оружия. До этого люди просто ходили на охоту с ружьем даже не думая о том, что его надо ставить на учет.
Мой отец в возрасте 12 лет ходил на охоту с ружьем. Сам! Один! Все об этом знали и никакое НКВД, никакая милиция никому за это никаких претензий не предъявляли! И отец был не один такой. По все стране мальчишки охотились, так как мужиков не хватало, а кормиться надо было.
Да, конечно были несчастные случаи из-за доступности детям оружия и патронов. Но они и сейчас есть, когда оружие в сейфах.
Но я не слышал ни одной истории о том, как школьник пришел в школу с отцовым ружьем и начал отстреливать учителей. И о взрослых, расстреливавших посетителей магазина или клуба, тоже не слыхал.
Я сам застал те времена, когда у деда ружье висело на стене в доме. А у другого деда, хотя он и не был охотником, в чулане стояла двустволка, из которой он иногда стрелял по воронам.
Вообще удивительно, зная какой кровавой структурой был НКВД, знать какой бардак царил в системе контроля за оборотом оружия в стране в те годы.
Нередко об утерянном и о похищенном оружии у сотрудников и у начальствующего состава войск НКВД органам милиции было неизвестно, и розыск не объявлялся.
Большинство органов милиции, при выдаче разрешений на право хранения оружия, – это оружие по учетам розыска не проверяли. Имелось немало случаев, когда изъятое оружие у арестованных в протоколы обысков не заносилось, или наличие оружия у арестованных не устанавливалось.
Оружие, давно изъятое, найденное или задержанное, годами числилось на учете и продолжало разыскиваться. Все это приводило к нарушению учета и создавало благоприятные условия для того, чтобы похищенное или утерянное оружие в одном городе регистрировалось в другом.
Несвоевременное извещение спецотделов (отделений) милиции об изъятом оружии приводило к повторным вызовам граждан в органы милиции для сдачи оружия и порождало справедливые нарекания и недовольство работой органов НКВД.
В городских и районных отделениях милиции работа по осуществлению разрешительной системы нередко поручалась техническим работникам-секретарям, делопроизводителям и так далее. То есть работу эту считали излишней и надоедной.
Не прекращалась работа по выдаче разрешений на оружие и в годы войны. Просто условия несколько стали серьезнее.
В разного рода гражданских организациях на 1 января 1943 года имелось 311 тысяч 372 единицы оружия.
В пользовании отдельных работников гражданских учреждений имелось оружия:
Количество оружия в пользовании отдельных работников гражданских учреждений в 1941 – 1943 гг.
на 1 янв 1942 г. на 1 янв 1943 г. на 1 янв 1944 г.
Всего оружия 43426 33208 31119
В том числе:
пистолетов 24271 16095 16061
боевых и мелкокалиберных винтовок
19155 17113 15058
В течение 1941 – 1943 гг. органы милиции выдали только на хранение оружия – 96 838 разрешений, не считая разрешений на приобретение и перевозку оружия!
С началом освобождения оккупированных территорий проводились и мероприятия по изъятию из незаконного оборота боевого оружия. Однако числа небольшие.
В течение 1941 – 1943 гг. органами милиции было изъято 243 215 стволов огнестрельного оружия. Согласитесь по сравнению с масштабами утерянного оружия во время боевых действий – это мелочи.
В 1943 г. органами милиции была произведена масштабная проверка наличия оружия у отдельных работников учреждений, предприятий и организаций. В результате проведения этой работы у населения было изъято 13 120 стволов оружия.
За 1943 г. и 5 месяцев 1944 г. органами транспортной милиции у пассажиров было изъято: 353 – пулемета,778 - автоматов, 14 738 - винтовок, 7099 - револьверов и пистолетов, 907 554 - патронов разного калибра, 692 - ружья, 5433 - мины и гранаты.
У пассажиров! То есть народ разъезжал в поездах не только с пистолетами, но с пулеметами!!!
В условиях Великой Отечественной войны вследствие недостаточного количества взрывчатых веществ («ВВ»), выпускаемых заводами Народного комиссариата боеприпасов СССР для использования гражданскими организациями, отдельным наркоматам было разрешено самостоятельное изготовление «ВВ».
В связи с развитием кустарного производства спичек значительно возросло потребление бертолетовой соли, которая завозилась в неприспособленные и неохраняемые помещения, что в свою очередь приводило к хищению ее подростками и использованию для различных пиротехнических эффектов, в результате чего имели место несчастные случаи.
Несчастные случаи, только и всего. Никаких тебе терактов, взрывов поездов, подъездов домов, метро, школ и так далее! Только пиротехнические забавы.
От Урала до Карибов. Яндекс.Дзен.
Свежие комментарии