Обычно, когда говорят о Гражданской войне, то чаще всего вспоминают «красных» (под которыми подразумевают большевиков, хотя это — упрощённый подход) и «белых» (антибольшевистские диктатуры казаков и офицеров).
Но ведь были же ещё и представители «третьей силы». Прежде всего, эсеры. Вот уж у кого в 1917 году были «все карты на руках»: солидный опыт «революционного террора», народнические корни, привлекательная для немалой доли населения программа, миллион (!) членов партии (ПСР), интеллигентные лидеры, места во Временном правительстве. Да всего и не перечислишь. Вот серьёзно, жил бы я тогда, обязательно в феврале — марте 1917 года «поставил» бы на эсеров.
Но послезнание показывает: шансов именно в вооружённой борьбе за власть в России у эсеров практически не было.
Очень часто эсеров выставляют как «демократическую альтернативу» двум диктатурам — белой и красной. Однако, в условиях Гражданской войны именно диктатура даёт «сто очков вперёд» враждующим сторонам. Хотя бы потому, что без диктатуры ни регулярную армию создать не выйдет, ни население «растрясти» на помощь фронту не удастся.
«При этом, однако, забывалось главное — крайне низкая способность эсеров к созидательной государственной работе...» (с) А.В. Ганин. Семь «почему» российской Гражданской войны.
И ведь сложно не согласиться с этой цитатой. На протяжении всей Гражданской войны красные пытались построить своё государство, белые — своё. У одних это получилось, вторые — не смогли. Проблема в том, что эсеры, будучи «третьей силой» как-то сразу провалили важнейшие задачи и перешли в разряд «временных союзников» основных сторон Гражданской войны.
Самое главное, что они не извлекли уроков из предыдущего, 1917 года. Большевики поняли, что надо строить регулярную армию, хоть и с «новой вывеской», но на старых началах дисциплины. Белым офицерам подобные вещи объяснять не надо было. Другое дело, что у них были проблемы с мотивацией: где взять массы добровольцев, с непривлекательной политической программой?
А что же сделали эсеры? Они радостно продолжили «дело Керенского»: солдатские комитеты, «товарищеские суды», отсутствие военных планов и вменяемой организации. С другой стороны, эсеры пытались создать аналог «комиссаров», которые приглядывали бы за офицерами. Это всё было в Народной Армии КОМУЧа.
Забавно, что в тот период многие офицеры относились гораздо лучше к большевикам, нежели чем к эсерам. Почему? Да потому что большевики, хоть и «красные», но энергичные и организованные. А эсеры только болтают и разваливают всё, к чему прикасаются.
Те же офицеры, что всё-таки решились связать свою судьбу с КОМУЧем, исповедовали премерно вот такие взгляды:
«Сейчас, в данный момент, будем драться под всяким правительством. Уничтожим первоначально коммунистов, а затем и социалистов! Такое мнение было почти у всех офицеров моей роты...» (с) Мейбом Ф.Ф. Тернистый путь
По сути, эсеры были замечательными теоретиками (но нужно заметить, что взгляды их кардинально различались по самым важным вопросам), но никудышными практиками. Какие уж там большевики, если сам КОМУЧ появился только благодаря чехословакам. Более того, в ноябре 1918 года эсеры, практически без боя, проиграли «междоусобную борьбу» тем самым консервативным элементам из числа офицерства и казачества. И ведь ещё до Колчака эсеры умудрились сдать большевикам Казань, Симбирск и, собственно, Самару (свою столицу).
У эсеров хорошо получалось партизанить и кидаться бомбами, строить красивые теории о «России будущего». Но в условиях Гражданской войны они быстро лишились реального влияния, несмотря на крестьянские голоса. Эсеры могли «усложнить жизнь» белым или красным (и делали это), но вот сами стать полноценной стороной Гражданской войны — не сумели.
Темный историк. Яндек.Дзен.
Свежие комментарии